Нужно раз ударить кулаком, и все рассыплется на кусочки.
Скорее подтвердились оценки Главного командования сухопутными войсками: «Советские войска недостаточно сильны, чтобы осмелиться на борьбу с немецким вермахтом и выступить по собственной инициативе». Так сообщал из Москвы немецкий военно-морской атташе. На «крупные операции маневренной войны» Красная Армия «пока что неспособна», — отмечал дипломат. Отдел Главного командования сухопутными войсками «Иностранные армии — Восток», занимавшийся разведкой в стане противника, обнаружил только оборонительные мероприятия и выявил, что в Красной Армии есть большие «трудности с командными и молодыми кадрами».
Гитлер был бы рад, если бы Советы планировали нападение, это послужило бы желанным предлогом для войны, которую он и без того хотел вести. Однако в плане операции от 5 августа 1940 года говорилось: «Русские не окажут нам такого одолжения и не совершат нападения». Будучи уверенным в победе, Гитлер считал русскую кампанию «игрой в песочнице»: «Вам нужно только выбить дверь, и тогда вся гнилая конструкция рухнет». Прекрасно характеризует такую уверенность в победе и высказывание Геббельса 23 июня 1941 года: «Фюрер сказал, что это продлится четыре месяца. Но я говорю вам — это продлится только четыре недели». Даже трезво мыслящие военные поддались мании величия партийных пропагандистов. Впечатленный быстрым продвижением войск, обычно прагматичный начальник Генерального штаба сухопутных войск Франц Гальдер 3 июля записал в своем дневнике: «Не будет слишком смелым утверждение, что поход против России закончится победой в течение 14 дней». Это сказал не Гитлер — стратег-дилетант, считавший, что легко справится с задачей. Опытные генералы маленького ефрейтора думали так же.
Эта война должны была стать не просто обменом военными ударами, но прежде всего походом с целью завоевания и уничтожения.
Солдат должен проникнуться необходимостью жестокого, но справедливого возмездия еврейскому недочеловеку.
Когда гитлеровские генералы готовили план «молниеносной войны», их «фюрер» еще в марте 1941 г. ознакомил верхушку вермахта с дополнительным аспектом — в бескомпромиссной откровенной речи, произнесенной в малом зале рейхсканцелярии перед 250 командующими и высшими офицерами, отвечавшими за организацию нападения, он сказал: «Борьба будет кардинально отличаться от борьбы на Западе». Военные рассматривали нападение на Россию как столкновение двух армий, а Гитлер видел в войне против Советского Союза триумф своих бредовых идей. «Такую войну, как против России, нельзя вести по-рыцарски. Речь идет о борьбе мировоззрений и расовых противоречий, потому она должна вестись с невиданной доселе жестокостью. Всем офицерам придется избавиться от старомодных взглядов… Нужно отмежеваться от идей солдатского товарищества. Коммунист не был товарищем раньше и не будет товарищем потом». Вероятно, исполненная ненависти тирада диктатора смутила некоторых офицеров, однако никто не протестовал. После указа о военном судопроизводстве от 13 марта 1941 года солдаты могли жес-токо расправляться с гражданским населением без страха попасть под военный трибунал; а согласно пресловутому приказу о комиссарах от 6 июня 1941 года каждый солдат был обязан «немедленно уничтожать с помощью оружия» пленных политработников Красной Армии. На этом огромном пространстве, как считал Гитлер, следовало как можно быстрее установить мир, и лучше всего это сделать, расстреливая каждого, «кто только искоса взглянет». Главное командование вермахта так донесло волю «фюрера» до войск: «Солдат должен проникнуться необходимостью жестокого, но справедливого возмездия еврейскому недочеловеку».