Не прошло и 30 дней, как и-166 достигла Карибского моря и занятным образом стала газетной сенсацией. «Подводная лодка потопила самое маленькое судно, — писала «Нью-Йорк таймс». — Груз «военного назначения» — лук». Подводная война в Мексиканском заливе еще не достигла цели, но подлодки дальнего действия серии IX С заняли исходное положение для атаки. Недалеко от и-166 действовала однотипная подлодка и-171. Обе они подошли к американскому побережью в районе устья Миссисипи под Новым Орлеаном на расстояние видимости. «Когда мы были достаточно близко от берега, могли видеть едущие по улицам автомобили с включенными фарами. Они были совершенно неподготовлены, видимо, считали невозможным появление немецких подводных лодок», — вспоминает Герхард Рэдель, член команды U-171.
В Новом Орлеане жизнь текла беспечно. В столице джаза на Миссисипи считали, что ужасы войны находятся очень далеко. Поначалу среди лодочников Миссисипи передавались слухи, беспокоившие обитателей берегов «Большой мутной реки», как называли реку Миссури. Видимо, ловцы креветок в лиманах первыми почувствовали, что такое вражеские подлодки во внутренних водах.
Пети Бейли было 16 лет, когда ему попалась очень странная добыча. «Мы находились примерно за две мили от места, где потопили судно, танкер. И тут мы наткнулись на торпеду, которая прошла мимо цели. Железный затвор нашего трала случайно зацепил эту штуку, и вода взметнулась вверх метров на тридцать. Вокруг плавала мертвая рыба, а я перепугался насмерть».
Мало-помалу публика стала узнавать, что происходило в заливе, услыхала об охоте немецких подводных лодок на американские торговые суда, такие как грузовое судно «Зиксаола», державшее путь в Панаму за бананами.
У Кульмана выло задание поставить мины в устье Миссисипи.
Эмануэль Земмит был на судне старшим стюардом: «Дело и вправду было дрянь. Сначала я услышал громкий глухой удар. И вдруг повсюду посыпались обломки, часть из них попали на навес над мостиком, где я как раз находился». Затем случилось нечто, что морякам в этом районе было совершенно незнакомо: неожиданная встреча с подводной лодкой и пример «немецкой основательности». «Они говорили с мостика подводной лодки на ломаном английском — хотели справиться о точных данных нашего судна», — вспоминает Земмит. В 1942 г. 18 немецких подводных лодок, в том числе U-166 и U-171, могли действовать почти беспрепятственно. Они действовали, оставляя шлейф из смертей.
«Я как раз вел судно вверх по юго-западному устью, когда небо вдруг ярко озарилось, — рассказывает Олбро Майчел, старший помощник лоцманского судна. — Капитан сказал: «Опять кому-то от них досталось». — «Точно», — ответил я. Через несколько дней я прочел в газете, что это был «Дэвид Маккелви» — танкер, на котором ходил мой брат, Бернард Майчел. В живых остались немногие… а он пошел ко дну вместе с судном».
В мае 1942 г. Мексиканский залив считался самой опасной акваторией мира. К середине года немецкие подводные лодки потопили там 62 судна — большей частью без сопротивления. Гордон Вэт был тогда офицером-связистом: «Это была бойня. Военно-морской флот и береговая охрана, находившаяся в то время в подчинении ВМФ, не были подготовлены. У нас не было достаточно самолетов, кораблей и — если можно так сказать, — не было необходимого терпения».
Мы были не первыми в Мексиканском заливе. Другим подводным лодкам до нас уже удалось подбить очень много судов.
Граждане ни в коем случае не должны были узнать, что происходило у них под носом, насколько бессильно было правительство. Для подводной войны в заливе были призваны моряки-резервисты, а состоятельные граждане предоставили свои яхты. Белый дом обвинил в поражении главнокомандующего военно-морским флотом. «Мы преступно пренебрегли мерами подготовки к подводной войне», — отозвался президент Рузвельт об адмирале Кинге, главнокомандующем флотом. В то время как британцы уничтожали, и весьма эффективно, подводное оружие Гитлера, американский адмирал выжидал. Вместо того чтобы усилить противолодочную оборону, он сделал ставку на массовое производство транспортных судов. Цифры потерь держались втайне. «Оттеснить» — было девизом по всему внутреннему фронту, от Бостона до устья Рио-Гранде. Казалось, правительство беспомощно в этой войне с использованием невидимого оружия.