Для всех проживавших на территории княжества крестьян ремесленников, торговцев, слуг, поденных работников, рыбаков сёгун и император были не более чем абстракциями. Реальной властью для них был глава княжества, с администрацией которого они соприкасались в повседневной жизни. Именно власти княжеств строили дороги и мосты, укрепляли берега рек, оказывали продовольственную помощь в случае неурожаев; когда в деревне случались конфликты по поводу воды для полива или использования общинных земель, администрация княжества разрешала и эти проблемы.
В начале XVII в. различия между административными системами бакуфу и княжеств были значительными, поскольку даймё̄ придерживались своих семейных кодексов. Однако центральное правительство стремилось ограничить власть даймё̄ и унифицировать налоговую систему и административные функции. Постепенно различия стирались, и примерно к середине XVII в. административное устройство княжеств в основном повторяло в миниатюре структуру бакуфу.
В каждом княжестве имелось свое административное управление, которое возглавляли посменно главные вассалы даймё̄ (каро̄). Они ведали всеми политическими, административными, военными и экономическими делами, поскольку глава княжества был обязан подолгу находиться в Эдо. Важную роль играл дзё̄дай — чиновник, который замещал даймё̄ в его отсутствие. В штате была и еще одна должность — русуи. Этот чиновник заменял даймё̄ в Эдо, когда тот возвращался в княжество.
Сословная система
В начале периода Токугава бакуфу установило строгие социальные различия. Все население страны было разделено на 4 сословия: си — самураи, но̄ — крестьяне, ко̄ — ремесленники, сё̄ — торговцы.
Сословие самураев подразделялось на несколько категорий даймё̄ и собственно самураев — их вассалов, составлявших военное служилое дворянство. Высший слой в первом сословии составляла киотоская придворная аристократия, но она была очень бедной.
Крестьяне на социальной лестнице занимали вторую ступеньку. Этим была подчеркнута важность этого слоя, поскольку именно трудом крестьянина содержалось все общество. Труд земледельца в соответствии с конфуцианским учением считался уважаемым. Само крестьянство было бесправным, но постепенно училось бороться за свои права. Крестьянские восстания были формой социального протеста.
Торговцы, впервые выделенные в отдельное сословие, оказались внизу социальной лестницы не случайно. Согласно конфуцианским взглядам, они ничего не производили. Конфуцианский принцип гласил: «Земледелие надо поощрять, а торговлю подавлять».
Место синтоистского и буддийского духовенства внутри установленной Токугава сословной системы не было строго определено. Фактически, духовенство по своему статусу приближалось к первому, военному сословию.
Вне четырех сословий остались значительные социальные группы — эта, хинин, артисты, музыканты, фокусники, танцовщицы и др. Эта и хинин представляли собой презираемые, самые низшие, социальные группы. Хинин («нечеловек») называли людей, подвергшихся наказанию (главным образом, за преступления против властей), а также нищих и бродяг. Это слово всегда имело презрительный смысл. Совершившие преступление теряли свое общественное положение. Их профессией становилось обслуживание места казни, захоронение казненных. В восточной части Японии они жили в городах и имели своего лидера, называвшегося дандзаэмон, который выступал в роли посредника между хинин и властями. В западной части Японии хинин жили в деревнях. И все же хинин не были «навеки пропащими»: теоретически они могли восстановить свой прежний общественный статус.
Эта, каста париев, занимала самое низкое положение. Они занимались убоем скота, выделкой кож, крашением, уборкой мусора, т. е., согласно буддийским догмам, профессиями, которые «оскверняли человека грязью смерти и крови». С древних времен такие работы выполняли либо рабы, либо заключенные, так как с точки зрения религии они считались позорными. Постепенно «нечистые» профессии стали наследственными. Так образовалась каста отверженных-эта, которая была лишена каких-либо прав и жила в специальных поселениях.