Выход из экономических затруднений феодалы пытались найти в усилении эксплуатации крестьянства. Постоянно росла часть урожая, которую крестьяне отдавали хозяину: от 40 % до 50 и даже до 70 %. Усиление налогового гнета вело к падению сельскохозяйственного производства и к разорению крестьянства, чье недовольство выливалось в восстания, нередко соединявшиеся с массовыми беспорядками городской бедноты.
Чтобы заплатить подати, крестьяне были вынуждены обращаться к ростовщикам; соответственно, увеличивалась их задолженность. Сосредоточив в своих руках огромные денежные средства, ростовщики, несмотря на формальные запреты, постепенно скупали землю за долги. В деревне появилось очень много безземельных крестьян и арендаторов. В то же время богатые крестьяне наряду с сельским хозяйством все больше занимались торговлей, ростовщичеством и предпринимательством.
Роль ростовщиков становилась все более заметной как в деревне, так и в городе. Растущая финансовая мощь торговцев и ростовщиков реально выдвигала их на одно из первых мест в обществе. Неформальным признанием этого факта было слияние торгово-финансовых домов с семьями феодалов через браки и институт усыновления.
Даймё̄ часто приходилось занимать деньги у торговцев в счет будущих доходов, и постепенно среди последних выделился слой, чьей основной сферой деятельности стало предоставление займов даймё̄ и проведение финансовых расчетов между различными районами. Основные финансово-торговые дома имели сеть отделений по всей стране, и обычным явлением стало использование таких финансовых инструментов, как векселя и долговые обязательства.
Успешно занимаясь предпринимательской деятельностью, торговцы способствовали появлению нового класса капиталистов (например, дома Мицуи, Сибусава, Сумитомо). Уже к началу XIX века существовало немало крупных мануфактур (с числом занятых до 100 чел.) в шелкоткацкой, хлопчатобумажной и льняной отраслях. Они были широко распространены в винокурении, а также в железоделательном и гончарном производстве, в добыче золота, серебра и меди. В первой половине XIX в. было создано несколько крупных оружейных мануфактур, принадлежавших даймё̄.
В 1853 г. насчитывалось 309 мануфактур, треть которых была создана за предыдущие 30 лет. Это вело к дальнейшему расширению товарно-денежных отношений и развитию внутреннего рынка. Оставалось сделать лишь несколько шагов для перехода к капиталистическому ведению хозяйства, но тормозом на этом пути были феодальные отношения.
Политическая система сёгуната (бакуфу) имела сложную структуру. Возглавлял ее дом Токугава, совокупные земельные владения которого занимали почти 1 /4 территории страны. Остальные земли были поделены между крупными феодалами (даймё̄), относившимися ко двум категориям: фудай-даймё̄, которые пользовались особым покровительством бакуфу, поскольку в период борьбы за власть на рубеже XVI–XVII вв. поддержали дом Токугава, и тодзама-даймё̄, присоединившимся к победителям позднее. Последние не принимали участия в управлении государством, но обладали автономией в пределах своих княжеств (хан).
К тодзама-даймё̄ относились феодалы Мори из княжества Тё̄сю̄ (юго-запад о-ва Хонсю̄), Симадзу из Сацума (о-в Кю̄сю̄), Яманоути из Тоса (о-в Сикоку), Маэда из Кага (побережье Японского моря, о-в Хонсю̄), которые сыграли важную роль в последующих событиях. Их княжества были наиболее развитыми в стране, поскольку, несмотря на политику изоляции, поддерживали контакты с зарубежными странами и проявляли интерес к достижениям Запада.
Именно в этих княжествах в ходе проведения экономической, политической и военной реформ сложился слой молодых политических деятелей (главным образом, самураев низших рангов) сыгравших ведущую роль в последующих событиях.