Получается, что природные условия Японского архипелага представляют собой своеобразное сочетание факторов, которые позволяют поставить вопрос о предпосылках своеобразия исторического развития этой страны вообще. Одной из основных характеристик его следует признать интенсивность протекания внутриобщественных информационных процессов, которые обеспечивались своеобразием природных условий, их многообразием и способами адаптации к ним человека. Стартовав по дальневосточным и восточноазиатским меркам достаточно поздно, японское общество в конечном итоге сумело превратиться в одного из экономическо-технологических лидеров современного мира, причем это акселеративное развитие было достигнуто без прибегания к экстенсивным экстерриториальным допингам. Постоянное обращение именно к интенсивным факторам развития представляет собой едва ли не основную черту истории японского общества и государства. Чрезвычайно ограниченное развитие скотоводства, вкупе со своеобразием процесса возделывания риса, предопределило огромную роль ручного труда в сельском хозяйстве, что, в свою очередь, способствовало формированию пресловутого «трудолюбия» японцев и высокоразвитой трудовой этики.
Японский архипелаг представляет собой своеобразный аппендикс Азиатского континента, дальневосточную Америку, своего рода «край света», служивший в доисторическое время конечным пунктом дрейфа различных культур и народов. Теснимые различного рода обстоятельствами, наиболее активные и жизнеспособные отправлялись в странствия, чтобы обрести чаемую землю именно там. По каким-то не совсем понятным до сих пор причинам (возможно, прежде всего, благодатное разнообразие природных условий, дававших приют почти каждому хозяйственному укладу) эта земля, соединенная в свое время с материком несколькими сухопутными мостами, не позволяла пришлым дать обратный ход. В результате с самого начала формирования неолитического общества рождалось некое единство, готовое на уровне поведенческих реакций к постоянному усвоению информации из внешнего источника. Не подлежит сомнению, что равноправные обменные процессы любого рода служат фактором, стимулирующим развитие. (Термин «развитие» мы не оцениваем с этической точки зрения, подразумевая под ним ускорение эволюционного процесса.) Обмен информацией на генетическом уровне, как известно, повышает биологическую устойчивость вида и непременно сопровождается процессами культурного взаимодействия.
Динамическое взаимодействие человека и природной среды на настоящий момент прослеживается, по крайней мере, начиная с периода, отстоящего от нас на 15,5 тыс. лет. Именно в это время наблюдается значительное потепление, которое дополняется повышением влажности (13 тыс. лет назад) и формированием теплого Цусимского течения, впадающего в Японское море. Климат архипелага становится морским и в своих важнейших параметрах не отличается от нынешнего. Указанные изменения привели к трансформации флоры, увеличению снежного покрова, скрывающего корм на пастбищах, заболачиванию почв, разрастанию широколиственных лесов, поглощающих пастбища, увеличению населения и, следовательно, усилению его давления на окружающую среду, что в результате привело к исчезновению крупных млекопитающих. Для населения архипелага это означало сокращение привычной для употребления белковой массы и необходимость хозяйственной адаптации, изменения приоритетов в охоте (японский олень, кабан, медведь, заяц, куница, енотовидная собака), намного большую роль собирательства (каштан, желуди, различные виды орехов), более активное освоение рыбных запасов. Первые археологические свидетельства о начале морского промысла датируются временем — 8 тыс. лет до н. э.: в наиболее ранних раковинных кучах обнаружены остатки различных морских моллюсков, кости плосколоба индийского, мурены, большеголового морского карася, полосатого и восточного тунца, др. рыб, соседствующих с костями млекопитающих и птиц, служивших объектом охоты. При этом считается, что рыболовецкие сравнительно небольшие общины осваивали морскую территорию в радиусе 5–10 км от месторасположения поселений. Именно в это время появляются поселения на берегу моря. Причем рыболовецкие прибрежные поселения, не будучи столь многочисленны, как поселения материковые, демонстрируют абсолютное превосходство в части концентрации населения в них. Антропологический анализ костных остатков свидетельствует, что обитатели побережья — потребители более богатой белками пищи — обладали более мощным телосложением.