- Слушать и слышать - разные вещи. И, погрузившись в собственные мысли, ты не сможешь уловить смы-ы-ы-ысл, - глухой вой превратился в тонкий писк и затих в потрескивании пламени одинокой свечи на столе.
- Я прав, бабушка?
Старуха молча наблюдала за происходящим, но со своего места так и не сдвинулась, даже не шелохнулась. Её лицо застыло в непроницаемой маске: между тонкими седыми бровями появились небольшие складочки, нос сморщился, а рот сдвинулся в правую сторону. Женщина задумчиво кусала себе щеку.
- Или смерть или ад - вот, что тебя ожидает, юноша, - сухо произнесла она.
Митч удивлённо округлил глаза. Ему пришлось несколько раз подряд повторить слова старухи в голове, прежде чем до него дошёл смысл сказанного.
Или смерть, или ад?.. Что это значит?
Митч всегда считал, что именно смерть и является переходом к верховному суду. Тем местом, которое имеет лишь два выхода: рай и ад. Ну знаете, то место, где архангелы просматривают книгу твоей жизни, страницу за страницей, исследуя твои поступки и решения и разделяя их на добрые и злые.
Р-р-раз, и в колонку ад попадает «своровал в магазине жвачку в пятом классе»; д-д-два - «нахамил отцу в его день рождения»; т-т-три - «бросил беременную девушку». И ты, как рыба, хватая ртом воздух, тычешь пальцем в правый столбик и настойчиво так повторяешь: «А я вон со сдачи кидал на благотворительность. А про бабушку, про бабушку-то, переведённую через дорогу, не забывайте! И не бросал я её, она сама виновата. Просто молоды мы были для семьи, не готовы ещё. Я... я... я вообще ей жизнь тогда спас!» А галочки в колонках всё копятся и копятся, и игра эта будет длинною в жизнь, ценою в счастье.
- Но смерть и ад - это же одно и то же, - неуверенно возразил Митч.
Старуха проигнорировала его замечание. Она не стала мешать его внутреннему путешествию, которое вновь унесло юношу далеко-далеко в небесное пространство.
Он поднялся вверх над домом, окинул взглядом ночную безлюдную деревушку и устремился ещё выше. Выше звезд, выше неба, выше солнца. Он оказался в красивой сказке, в истории о бескрайнем белом царстве, куда обычно попадают после расставания с физической оболочкой. Скорость набирает обороты. И вот он летит вперёд: от мрака к свету, сквозь белоснежный туннель.
- Понимаешь ли ты, зачем делаешь это? - Митч слышит свой собственный голос. - Навряд ли. По большей части душа твоя привыкла быть ведомой, и пути обратного больше нет. А если бы и был - для чего душе твоей мёртвое тело? Ты, наверное, думаешь: а вдруг, в теле ещё зиждется надежда? Или обернувшись назад, ты увидишь иную тропу, иной выбор? Слишком много вопросов, Митч.
Они пугают и вводят в замешательство. Не стоит... Душа не хочет более борьбы. Она хочет освобождения. Она жаждет лёгкости. Оттого она летит дальше, уверенная, что там, за лучом света, её ждёт тот, кто сделает за неё выбор, станет вершителем судьбы. Тот, кто снимет тяжелый груз ответственности с её хрупких плеч и отведёт в место под названием рай. В этом заключается главная ошибка души - она ожидает лучшего от неизвестности. Но кто сказал, что лучшее она не спутает с наказанием?..
- Что он пообещал тебе за золотое перо?
Картинка, как скомканный лист бумаги, свернулась у Митча в одно чёрное зернистое пятно. Лицо старухи было прямо перед его носом.
- Деньги, - честно признался он. - Большую сумму денег.
- Они смогут сделать тебя счастливым?
- О да, куда более счастливым, чем сейчас! Деньги изменят мою жизнь к лучшему. Они помогут осуществить мою давнюю мечту.
- Ну, раз ты так уверен, я не буду с тобой спорить, - старуха пожала плечами и поднялась из-за стола, подзывая к себе внука, - Руби, время пришло.
Мальчик, как бешеный, сорвался с места и вцепился мясистыми пальчиками в край деревянного стола. С горящими глазами он качнулся назад и, с неистовой силой натолкнувшись на стол грудью, опрокинул его. Изящные тарелки с аппетитными яствами, бокалы на тонких ножках из хрусталя, блюдца с золотыми каёмками - всё со звоном полетело на пол, разбиваясь вдребезги.
- Вперёд.
Под столом на деревянном паркете белым мелом была нарисована дверь с ручкой.
- Что это? - спросил Митч.
- Дверь.
- Я вижу, что это дверь. Что мне с ней делать?
- А что обычно делают с дверьми?
- Открываю-у-у-у-ут, - хрипло промычал Руби в ответ старухе и исчез.
Глава 6
Честь - это внешняя совесть, а совесть - это внутренняя честь.