По мнению И. Первольфа, у поморянских князей славянское самосознание сохранялось до конца первой трети 13 века. Князья Казимир и Богуслав были окружены славянскими вельможами, а славянское право рассматривалось как «обычай своего народа». Заключались браки с польскими княжнами. Однако позже началась активная колонизация германцами, которым предоставлялись земли в лен, а число славянских вельмож во второй половине 13 века резко сократилось. О славянском происхождении части дворянства того времени могли свидетельствовать такие имена, как Вартиславъ, Прибиславъ, Светобор, Славомиръ, Сулислав, Собеборъ, Мирогневъ, Мирослав, Мстислав, Домаслав, Будивой, Хотимир, Запаха, Тешимир, Гостиславъ, Гневомир, Голжон, Люборад, Унислав, Добеславъ, Ратимир, Тешимир, Безправъ, Ярогнев, Ярослав, Ран, Добемир, Радослав, Приснобор. Однако, как славяне, так и переселенцы называли себя по названиям сел, владений, где они поселились. Кроме того, известны случаи, когда переселенцы брали славянские имена, например, Прибиславъ, Tешимир (Tesmer, Tessen), Гостиславъ (Guzlaff), Добеславъ, Безправъ, Славенъ, Богуславъ, Гневомиръ (Gneomar), Стойславъ. Смешение имен значительно препятствовало оценке соотношения между славянским населением и переселенцами. Со временем все чаще стали упоминаться немецкие имена. Наследственные славянские владения (дедины) уступали место ленам. Села со славянскими жителями, например, Карбово и Печково, к середине 13 века исчезали. Заменялись и славянские названия населенных пунктов. Например, Гостков, на левом берегу реки Пена, стал Gützkow, Щитно — Zieten (в наше время Щецин / Szczecin), Острожна / Вострожна — Wusterhusen (25 километров на восток от Greifswald) и другие [{164}, с. 217].
С середины 14 века «исключительность немецких мещан заявила себя в Поморье как и везде в полабско-балтийских странах тем, что они исключали славян из цехов, требуя от принимаемых доказательства, что они происхождения немецкого, а не славянского» [{164}, с. 214–220]. Духовенство было практически немецким и датским. К середине 13 века в Щетине господствовали немецкие порядки и немецкий язык.
К концу 13 века славяне даже в самых удаленных селениях на востоке материковой части руянского княжества также практически «онемечились, приняв и право и народность немецкую», а в начале 14 века был почти полностью онемечен и сам остров Руян. В требожеских землях (Tribsees), на границе с мекленбургскими владениями, активная колонизация славянских земель началась при князе Рюгена Виславе I в первых двух десятилетиях 13 века. К 1282 году число сел со славянским населением сократилось до двух: Барнеково (Wendesehe Barnekowe) и село у Техелина (villa slavicalis juxta Techelin). К концу 12 века в ратиборгской земле насчитывалось 18 сел с немецкими названиями, а около 1230 года их число достигло 40 [{164}, с. 143]. «До конца XIII и до начала XIV века отчина Никлотовичей была почти вся онемечена; славян оставалось тогда очень немного» [{164}, с.139, 177, 196, 198, 206].
Немецкие переселенцы вводили новые порядки. Устанавливалось немецкое право. Например, в Зверине немецкое право было установлено уже в 1160 году. Один из «правовых актов», изданных графом Зверина Гунцелином гласил, что «всех славян, которых бы застигли бродящими без видимой надобности в пустых захолустьях, ловили и сейчас вешали». «Крестьяне — наследственные арендаторы, платили натурой и деньгами: господам — оброк (pactus, census), государю — подать (precaria, bede), церкви — десятину» [{164}. с. 133–135].
Немецкое право устанавливалось как в новых селениях колонистов, так и в существовавших селах. В селах со сплошным славянским населением сохранялось славянское право с круговой порукой, т. е. ответственностью всех членов рода, общины за все совершенные в его пределах преступления. Последний раз славянское право упоминалось в начале 14 века на острове Рюген, в то время как новые немецкие порядки распространились по всему княжеству.