Рассказав все Шантану, богиня Ганга исчезла, забрав с собой ребенка. Сын Ганги и Шантану носил два имени — Деваврата и Гангея.
Когда царь Шантану правил в Хастинапуре, то «слово соединилось с правдой». Прошло много лет.
Адипарва. Глава 94. Шлоки 8 — 18.
«Вайшампаяна сказал:
В течение двадцати четырех лет и последующих двенадцати лет он наслаждался любовью женщин, а затем сделался обитателем лесов».
Деваврата, его сын, был подобен ему во всем — по красоте и поведению, поступкам и в учении. Однажды Шантану охотился на берегах Ганги и увидел,что река обмелела. Вскоре он увидел прекрасного юношу, который стрелами удерживал течение Ганги. Шантану не узнал в нем своего сына, а юноша быстро исчез. Подозревая в нем своего сына, Шантану сказал Ганге, чтобы она показала его. Ганга, приняв образ женщины необычайной красоты, представила его и сказала, что его сын изучил военную науку, науку политики веды и все прочие науки.
Взяв сына, Шантану возвратился домой. В Хастинапуре он при всех назвал сына наследником престола.
Прошло еще четыре года. Однажды Шантану отправился к реке Ямуне, где почуял приятный запах. Он увидел девушку божественной красоты, дочь рыбака. Она сказала, что занимается перевозкой людей через реку ради религиозных заслуг. Шантану влюбился в нее, он отправился к ее отцу и стал просить ее у отца для себя.
Царь рыбаков сказал, что его дочь уже с рождения предназначена жениху. Затем рыбак предложил условие: он отдаст свою дочь замуж за Шантану только в том случае, если их сын станет царем после Шантану. Но последний не пожелал дать такой дар рыбаку и возвратился в Хастинапур.
В городе он загрустил и к нему обратился Деваврата, желая узнать причину скорби. Но Шантану сказал, что он печалится, так как Деваврата у него единственный сын и в случае смерти последнего их род прекратится.
И все-таки Деваврата узнал истинную причину скорби отца и отправился на Ямуну, чтобы сосватать дочь рыбака для своего отца. Деваврата дал обещание рыбаку, что его внук станет царем в Хастинапуре. Но рыбак сказал, что у Девавраты может родиться сын. Тогда Деваврата отрекся от царства за своего потомка.
Адипарва. Глава 94. Шлоки 86 — 88.
«Деваврата сказал:
… Царство было уже мною отвергнуто еще раньше, о царь; я принимаю теперь решение также и в отношении (моего возможного) потомства. Отныне, о рыбак, я принимаю обет безбрачия, даже если я буду бездетным, для меня на небе найдутся нетленные миры».
Чрезвычайно довольный рыбак согласился.
Адипарва. Глава 94. Шлоки 89 — 94.
«Вайшампаяна сказал:
Когда рыбак, справедливый душою, услышал те слова его, волоски на его теле встали (от радости), и он сказал в ответ: «Я выдам ее!». Тогда апсары и боги вместе с толпами риши стали дождить цветами и говорили: «Это Бхишма!». Потом ради (блага) своего отца он сказал той красавице: «Взойди на колесницу, о мать, поедем к себе домой!». И, сказав так той прелестной деве, Бхишма посадил ее на колесницу и, приехав в Хастинапур, поведал обо всем Шантану. И цари вместе и в одиночку восславили тот трудносовершимый подвиг его и сказали : «Это Бхишма!».
Через какое-то время у Шантану и Сатьявати родились два сына — Читрангада и Вичитравирья. И не успел последний еще прийти в возраст, как Шантану умер.
Сравним события в мире богов и в мире людей, которые привели к рождению Девавраты. Все-таки интересно, почему проблемы, возникающие в мире богов, небожители пытаются решить с помощью людей. Или за их счет.
Итак, в мире богов царственные мудрецы (раджариши) сидят вокруг Брахмы, когда к последнему приходит Ганга. То ли ветер поднялся, то ли в одежде Ганги была небрежность, то ли имела место преднамеренная провокация с ее стороны — во всяком случае богиня приобнажилась. Кто из мужчин не посмотрит на прекрасную полуобнаженную женщину! Разве это — преступление! Опущенные головы богов тем не менее понятны. Очевидно, что родственники в таком случае устыдятся — это вполне естественно. Но поражает воображение гнев-проклятие верховного бога Брахмы за легкомысленный взгляд Махабхиши. Рождение среди смертных — вот высшее наказание для небожителей! И действительно, смертные обязаны трудиться, а для бессмертных — это самое большое наказание. Но если бог, да к тому же верховный, так не сдержан, что же ждать от людей?! Но где же мудрость богов? В конце концов, она состоит не в том же, чтобы наказывать невинных смертных за вину богов, небрежность богинь или за порыв ветра. Бедный-бедный Махабхиша.