Впрочем, ходатайствуя за запорожцев и стараясь о снискании им милости великих государей, гетман Мазепа в то же время представил князю Голицыну неблаговидный поступок запорожских казаков по отношению к царскому толмачу и высказывал просьбу «обличить» по этому поводу казаков «в царствующем граде Москве». Дело касалось толмача Дениса Лихонина, который послан был по царскому указу в Крым и ехал туда вместе с гетманским «посыльщиком» через запорожскую степь. Запорожцы, вообразив почему-то, что оба посланца едут в Крым с целью заключить с ханом мир, схватили их и стали добиваться от них листов; не добившись листов, хотели к пушкам приковать, для чего собирали раду два раза и только под конец, едва через силу, отпустили посланцев в Крым. Гетман, узнав о том, тех казаков немало «гонял», а в их лице и все войско низовое в том непристойном поступке уличал. Откуда дошла к запорожцам весть о цели поездки царского толмача в Крым, гетман никак не мог узнать, и хотя он «накрепко» подверг по тому поводу допросу взятых запорожцами в плен татар, но ничего и от них не узнал: татары говорили одно, что ни запорожцы о том их не спрашивали, ни они о том запорожцам не сказывали[112].
Тем временем запорожские посланцы Ганджи с товарищами и татарские пленники Маймуйлайк Жумашев с другими татарами прибыли в Москву и дали там показания о замыслах турок и татар. Крымский хан, калга-султан и нурредин-султан отправились в Белогородчину; турецкий султан послал из Царьграда хану саблю да кафтан, приказывая ему идти на войну в Мультанскую землю за то, что мусульмане цесарскому величеству поддались. Калга-султан после похода в Белогородчину прошел в Венгерскую землю и скоро думает вернуться в Крым. Сам же турецкий султан находится в Царьграде, войска его стоят по границе от Венгерской земли; цесарские войска вели большие бои с турскими и отняли у турок много городов. С польским королем у хана пересылок нет. А около Перекопа и по Перекопскому валу никаких построек и починок не сделано и только в прошлом году крымцы, услыхав о том, что на Крым московские ратные люди идут, решили на перекопский замок четыре пушки встащить; всех же пушек больших и малых во всем Перекопе будет около ста. Хан же в то время выходил для отпора русских на Молочные Воды со всей ордой, и все татары находились в великом опасении от русских войск. А насчет царского величества войск в предбудущее лето у крымских татар, от взятых ими языков, ходит такая молва, что если настанет весна, то русские двинутся всеми силами на Крым, и татары очень опасаются того. Поэтому хан отдал приказ всем своим ордам в полной готовности быть: кроме того, к приходу русских войск хан надеется заручиться помощью от напских (sic) ногайцев, горских черкес и белогородских татар; а придут ли еще к крымцам калмыки, о том не известно никому. Правда, раньше этого времени послы калмыцкие часто приезжали в Крым, да и теперь калмыцкий посол с отрядом в 1000 человек и с 3000 для продажи коней в Белогородчину пошел, но какие цели имеет он, также не известно никому. От турского султана крымцы помощи не ждут, потому что турский султан едва ли будет в состоянии сам себя «очистить» от цесарских войск. На хлеб у крымцев в прошлом году был урожай, и в нем они скудости не имеют никакой. В таком же положении находятся и жители Кызыкерменя, Шахкерменя (Шагинкерменя) и других турских городов: около них строений и починок нет никаких[113].
Прибывшим в Москву запорожским посланцам дано было по приезде на харчи: денег 1 рубль, вина 3 ведра, меду 3 ведра, пива 8 ведер; потом по докладу князя Василия Голицына выдано было на харчи: денег 1 рубль, вина и меду по 4 ведра, пива 12 ведер. Для выдачи же продовольствия на последующие дни взяли во внимание роспись, представленную в октябре и ноябре месяцах, когда в Москву приезжали запорожские посланцы Матвей Ватага и Яков Гусак с пленными татарами. Рассмотрев поданную роспись, великие государи января 13-го дня приказали выдать Семену Гандженку и всем его товарищам в такой мере продовольствие, какое выдано было Якову Гусаку. А именно: Семену по 2 алтына, казакам по 10 денег, вина Семену по 3 чарки, меду и пива по 3 кружки; казакам вина по 2 чарки, меду и пива по 2 кружки в день. На отпуске дано: Семену денег 6 рублей, сукна аглинского 5 аршин, тафты 5 аршин, пару соболей в 2 рубля; казакам денег по 3 рубля, сукна по одному аглинскому, соболей по паре в два рубля. В дорогу поденного корму на 3 недели по тому же, по чему им давано на Москве, да дан купленный в ряду осетрик; кроме того, питья по два ведра пива и вина. А на приезде, как были запорожские посланцы у руки великих государей, в тот день дан им корм вместо стола с поденным вдвое. Для топления избы и для приготовления кушаньев давалось им по возу дров на неделю да для вечернего сидения по две деньги сальных свечей на сутки[114].