Императорская и королевская власть в XVI в., со своей стороны, делает многое, чтобы содействовать осуществлению папских желаний относительно стеснения печатать вредные книги. Императорский Эдикт 1521 г., изданный для Германии в Вормсе, запрещает осужденные папой сочинения Лютера и все другие его сочинения на латинском, немецком или каком другом языке, или уже написанные им, или могущие быть написанными от него, как худые, подозрительные и обязанные своим происхождением явному и упорному еретику, запрещает их продавать, покупать, иметь, читать, списывать, печатать или защищать; эдикт приказывает князьям и начальникам везде рвать и сжигать их или же содействовать в этом апостольским нунциям и их комиссарам. Запрещение простиралось на сочинения Лютера и извлечения из них, будут ли они изданы анонимно или с каким-либо другим именем, а также на другие книги, листы, картины, которые противны православной вере, добрым нравам, обычаям католической Церкви, равно на хульные сочинения, которые направлялись против папы, прелатов, князей, университетов, факультетов и достойных лиц. В заключение, под угрозой изгнания определялось: впредь никто не должен печатать книг, хотя бы косвенно касающихся Библии или католической веры, без дозволения архиепископа или его наместника, или теологического факультета ближайшего университета, книги же, трактующие о всяких других предметах, а равно листки и картины запрещено было печатать и продавать без позволения епископа и его уполномоченного. Вормсский эдикт имел силу лишь в некоторых частях Германии, общего же применения его на практике не было. Перед временем созвания рейхстага в Аугсбурге 1530 г. некто Компежио вручил императору Карлу V записку, в которой рекомендовалось: Вормсский эдикт и буллы Льва X привести в исполнение везде, императорскими указами под угрозой наказаний повелеть, чтобы все появившиеся с самого начала возникновения лютеранской ереси книги, служащие к пользе ереси, были отобраны; все эти книги должны быть сожжены и печатание их вновь воспрещено; тем, кто укажет на владеющих подобными книгами, должна быть обещана награда, а также сохранение в тайне имен таковых лиц. Но Аугсбургский рейхстаг не принял подобных мер, он ограничился требованием, чтобы ни одна книга не появлялась в свет без обозначения типографа, какой печатал книгу, и места, где она напечатана. Укажем некоторые более выдающиеся факты, свидетельствующие о том, как и в каких странах Германии исполнялся Вормсский эдикт. Католический писатель тех времен Кохлей говорит: король Фердинанд и католические князья приказали отобрать Новый Завет, переведенный Лютером, и другие его сочинения; в некоторых местах приказание было исполнено и книги эти сожжены; император и католические князья старались о том, чтобы не было печатания и продажи лютеранских сочинений, но, замечает Кохлей, чиновники (magistratus et senatores), на которых возложено было смотрение за этим делом, не сочувствовали распоряжению, исполняли свои обязанности неохотно и небрежно. Книгопродавцы находили себе некоторую охрану в чиновниках, держали книги в скрытности и тайно продолжали иметь их, а потом продавали их с большими барышами. Кохлей жалуется, что типографы охотно и за свой счет печатали лютеранские сочинения, а католические сочинения печатали и неохотно, и редко принимая на себя издержки, и часто печатали очень плохо. Герцог Георг Саксонский опубликовал тотчас же Вормсский эдикт, а затем в 1523 и 1524 гг. старался усилить и увеличить его требования. Он не раз приказывал в лейпцигских книжных лавках отыскивать позорные лютеранские сочинения. В Брейсгау после публикации Вормсского эдикта приказано было обыскивать дома частных обывателей, а во Фрейбурге на площади рукой палача было сожжено 200 книг. В Вене теологический факультет решился запретить типографам и книгопродавцам, под угрозой отлучения, печатание и продажу подозрительных книг. Фердинанд I в марте 1523 г. запретил сочинения Лютера, Эколампадия и Цвингли и определил в 1528 г., чтобы типографы, печатающие, и книгопродавцы, продающие запрещенные сектантские книги, в пределах австрийского государства прямехонько были бросаемы в воду и тонули, а запрещенные их товары были истребляемы огнем. В той же Австрии в 1548 г. один епископ потребовал, чтобы книгопродавцы доставляли список книг, какими они торгуют. Введено было также ревизирование книжных лавок. Ганц Эль, за распространение сочинений Лютера изгнанный в 1525 г. из Регенсбурга, за то же преступление в 1528 г. был обезглавлен в Штейэрмарке. Очень строго применялся Вормсский эдикт в Баварии. Религиозным эдиктом 1522 г. запрещено было принимать отвергнутое папой и императором лютеранское учение и даже диспутировать о нем. Ингольштадтский университет уполномочен был отбирать лютеранские сочинения у книгопродавцов. Книгопродавцам позволено было два или три экземпляра таких сочинений послать в университет, но строго-настрого запрещено было торговать ими. Проканцлер Альберт Гунгер в речи, произнесенной им в 1559 г., похваляется тем, что университет во времена Экка († 1543) за распространение сочинений Лютера и других сектантов нередко сажал книгопродавцов в тюрьму, а двоих книгопродавцов, с дозволения герцога Вильгельма, не только изгнал из города, но из всей Баварии. Религиозным мандатом в июле 1548 г. определено: книги и сочинения, признанные папским святейшеством и римским престолом возмутительными, а равно нашей христианской вере, спасительному учению и определениям св. Соборов противные, не терпеть в домах и не продавать; кто воспротивится этому определению, тот, как презритель христианской Церкви, королевского величества и князей, будет наказан и телесно, и имущественно. Аугсбургский магистрат потребовал, чтобы книгопродавцы дали клятву, что они ничего не будут печатать без надлежащего разрешения. Учреждена была строгая цензура книг. Насколько строга была цензура также и в протестантских городах, это видно из жалобы одного католического духовного лица, что изданный им в 1543 г. философский труд был искажен по воле Нюрнбергского магистрата в тех местах, которые, казалось, касались лютеранского учения. Замечательно, что в эти времена очень часто было повторяемо распоряжение, чтобы ни одна книга не выпускалась в свет без имени автора и типографа. Цель такого распоряжения состояла в том, чтобы легче можно было открыть лицо, сочинившее или напечатавшее недозволенное сочинение. Но это распоряжение имело следствием лишь то, что во второй половине XVI в. очень возросло число псевдонимных сочинений с обозначением несуществующих типографий.