Уже в этой сцене ясно выступает стилистическое многоголосье, пронизывающее весь поэтический строй трагедии: высокий библейский стиль (хор архангелов) чередуется с непринужденно разговорными, фамильярными речами Мефистофеля. Точно так же в первом монологе Фауста стилизованный под Ганса Сакса разговорный стих (книттельферс) внезапно переходит в высокую патетику ямбических строк, а бытовые сцены, сниженные до грани непристойности, сменяются глубоко лирическими песнями Маргариты и философскими раздумьями Фауста.
Ключевая сцена первой части - договор Фауста с Мефистофелем - ясно показывает, как далеко Гете ушел от первоисточника - легенды о грешнике, продавшем душу дьяволу за обычные земные блага и за необъятные знания. Фауст отвергает все, чем пытается соблазнить его Мефистофель, - богатство, славу, любовные утехи, он проклинает мнимые нравственные ценности, некогда внушенные ему религией, - веру, упование на волю Всевышнего и, главное, терпение, синоним бездеятельности. Условием договора он ставит не сумму сиюминутных наслаждений, а саму возможность исчерпать свои желания, "остановить мгновение", признав его прекрасным, и тем самым положить предел стремлениям своего духа. За такое отступничество он готов заплатить своей душой.
На короткое время Фауст и Мефистофель как бы меняются ролями: насмешливый черт с внезапной торжественностью требует ритуальной росписи кровью, а Фауст с истинно просветительским скепсисом отвергает самую мысль о загробном мире и возмездии за дьявольский пакт; его горести и радости связаны с земным миром, и последующее действие развивается как приобщение разочарованного в книжной премудрости ученого к этому земному миру, как познание человеческих радостей и страданий. Кульминация этого познания трагедия погубленной им Маргариты. Тревожный и необъятный мир Фауста, пронизанный взлетами духа и низменными падениями плоти, лишь на короткое мгновенье пересекается с замкнутым, "домашним", трогательным миром наивной и самозабвенно любящей девушки, рушит этот мир и навлекает на нее позор и гибель. Гете далек от однозначных обвинений или оправданий своих героев: осужденная за свой грех безумная Маргарита сама себя судит, отказываясь бежать с Фаустом из тюрьмы и скитаться по свету "с нечистой совестью", но высший суд - голос с неба произносит слово "Спасена!". Фауст, терзаемый раскаянием, следует за Мефистофелем, и судьба его в конце первой части остается открытой.
В религиозно-философском смысле Фауст и Мефистофель у Гете весьма далеки от своих прототипов в народной легенде. Это особенно отчетливо звучит в сцене объяснения Фауста с Маргаритой, которая требует от него прямого ответа - верит ли он в Бога так, как велит священник. Эта сцена имелась уже в "Пра-Фаусте", и в уклончивом ответе Фауста слышится отзвук пантеистических настроений тех "штюрмерских" лет. Новый оттенок его религиозное свободомыслие получает в написанной позднее сцене толкования Евангелия: "Вначале было дело!" (вместо канонического "слово").
Мефистофель, со своей стороны, - вполне просвещенный и современный черт, ироничный, беспощадно убедительный в "срывании масок", изобличающий Фауста в подспудных влечениях и инстинктах, которые тот сам от себя хотел бы скрыть. Это циник, наслаждающийся "пробуждением скотской натуры" в человеке, и одновременно - воплощение могучей силы отрицания, побуждающей человека к действию, к реализации своих духовных возможностей, "часть той силы, которая, желая зла, творит добро". Именно такая роль предназначена ему Господом в "Прологе на небе". В этом глубокая диалектика созданного Гете образа.
Особое место в первой части занимают "Посвящение" и "Театральное вступление" (иначе: "Пролог в театре"), которыми открывается трагедия. "Посвящение" - проникновенное лирическое стихотворение, в котором звучит и скорбное воспоминание о молодости и ушедших друзьях, и раздумье о судьбе будущего творения, и тревожная настороженность по отношению к его новым читателям. В сознании поэта сплавлены прошлое и настоящее, лично пережитое и созданный им художественный мир. "Театральное вступление" - беседа Директора театра, Поэта и Комика о задачах театрального зрелища, миссии искусства и художника, которую каждый из них толкует по-своему: Директор - как коммерческое предприятие, рассчитанное на невзыскательную публику; Поэт как высокое предназначение, устремленное к потомкам; Комик - как быструю и действенную реакцию на запросы современного зрителя, которому нужно в концентрированном виде показать и "объяснить" его собственную, не осознанную им жизнь. В афористически сжатых стихах Гете формулирует свои теоретические идеи об организующей и преобразующей роли искусства (см. гл. 23).
Намного сложнее для истолкования вторая часть трагедии, пронизанная символикой, аллегориями, мифологическими образами и ассоциациями. Фантастический элемент, присутствующий уже в первой части ("Кухня ведьмы", "Вальпургиева ночь"), здесь резко усиливается и становится господствующим. "Малому миру" земных человеческих отношений первой части приходит на смену "большой мир", макрокосм: история (античность и средневековье) и космический охват природы. Тут и "научная фантастика" с сатирическим подтекстом (выведенный Вагнером в колбе человечек Гомункулус, ведущий научные споры с Мефистофелем), и проблемы синтеза художественной культуры разных эпох аллегорический брак греческой Елены, символизирующей античное искусство, и Фауста - воплощения нового времени, рождение и гибель их сына - прекрасного юноши Эвфориона, в котором современники безошибочно узнавали Байрона.
После крушения этой эстетической утопии и исчезновения Елены (в III акте) Фауст - уже глубокий старик - обращается к практической деятельности: получив от императора в награду за победу прибрежную полоску бесплодной земли, он мечтает защитить, ее от наводнений и возделать на благо людям. В этом он видит цель и смысл своей жизни, предсмертное высшее удовлетворение достигнутым:
Вот мысль, которой весь я предан,
Итог всего, что ум скопил.
Лишь тот, кем бой за жизнь изведан,
Жизнь и свободу заслужил.
(Пер. Б. Пастернака)
Мефистофель пытается унести в ад "проигранную" душу умершего Фауста, но божественные силы возносят ее на небо, где ее ждет встреча с "вечно женственным" началом, воплощенным в Маргарите. Истинная победа Фауста над Мефистофелем, залог его финального "спасения" - в бесконечности этого "остановленного" мгновенья, на самом деле - движущегося, задуманного им дела, которое выходит за рамки единичной человеческой жизни, продолжается в труде и борьбе будущих поколений.
"Фауст" Гете представляет собой грандиозный синтез европейской духовной культуры нового времени, которая как никому другому была доступна его автору. Впитавший идейные и художественные завоевания эпохи Просвещения, он был завершен уже в эпоху романтизма, отразил проблемы этого переломного периода и надолго оплодотворил литературу и искусство последующего времени.
АНГЛИЯ
ФРАНЦИЯ
ГЕРМАНИЯ, ШВЕЙЦАРИЯ
ИТАЛИЯ
АМЕРИКА
1690-е гг.
АНГЛИЯ
"Славная бессрочная революция" - 1689
Локк (1632-1704): "Опыт о человеческом разуме" (1690)
Локк: "Мысли о воспитании" (1693)
Дефо (1660-1731): "Опыт о проектах" (1697)
1701-1710 гг.
Война за испанское наследство 1701-1713
АНГЛИЯ
Свифт (1667-1745): "Сказка бочки" (1704)
Аддисон (1672-1719), Стил (1672-1729): журнал "Болтун" (1709-1711)
ФРАНЦИЯ
Лесаж (1688-1763): "Хромой бес" (1707)
Лесаж: "Тюркаре" (1709)
ГЕРМАНИЯ, ШВЕЙЦАРИЯ
Лейбниц (1646-1716): "Новые опыты о человеческом рассудке" (1704)
Лейбниц: "Теодицея" (1710)
ИТАЛИЯ
Дзено (1663-1750): "Газета итальянских литераторов" (1710-1718)
1711-1720 гг.
АНГЛИЯ
Шефтсбери (1671-1713): "Характеристики" (1711)