Основная группа все же добралась до Парижа, и там итальянцев сейчас же приставили к печам. Они утверждали, что сейчас же готовы за очень короткое время подготовить все для того, чтобы начать выпускать зеркала размером от 6 до 7 футов! Несколько недель спустя из Венеции прибыла новая партия мастеров и работников, нанятых благодаря посредничеству нового, очень ловкого «агента», некоего Пьера Фламана, добившегося того, чтобы ему за его посредничество заплатили щедрые «комиссионные» в размере 400 ливров. Таким образом осенью 1665 г. Кольбер счел, что уже достаточно сил для того, чтобы открыть Мануфактуру; он надеялся в достаточно сжатые сроки получить превосходные зеркала благодаря тому, что два десятка итальянцев будут работать в окружении французов и передадут им свой опыт и мастерство. И действительно, первое безупречное зеркало было сделано на Мануфактуре 22 февраля 1666 г., и Дюнуайе, едва не лопаясь от гордости, послал его Кольберу.
В действительности дело вовсе не шло на лад, настоящих успехов не было. Венеция не отказалась от своих намерений и втайне оказывала давление на эмигрантов, прибегая то к щедрым посулам, то к страшным угрозам, действуя через секретных агентов и через подложные письма, короче говоря, любые средства были хороши и шли в ход. На протяжении года Кольбер и венецианский посланник обменивались «уколами и ударами», становившимися все ощутимее. Кольбер мог удержать итальянцев тайными обещаниями дополнительных выплат, причем очень высоких. Так, 21 октября 1665 г. главному мастеру Антонио делла Риветта установили жалованье в размере 1200 ливров в год, а его трем основным помощникам: Морале, Барбини и Кривано — по 800 ливров. Кроме того, Мануфактура получила из казны 3000 ливров, предназначенных для обеспечения питания и содержания работников. Антонио делла Риветта, на талант которого и возлагались все надежды, получал по 40 дублонов в месяц и за такую плату согласился верой и правдой хорошо служить Франции.
Сагредо, которому его соотечественники были представлены по прибытии в Париж, попробовал было воздействовать на них методом устрашения и обрисовал им, какому риску они себя подвергают: он говорил о том, что их имущество может быть конфисковано, а члены семей будут подвергнуты преследованиям. Однако угрозы не произвели особого впечатления на мастеров из Мурано, оказавшихся не из числа пугливых, ибо их очень прельщали выгодные условия, предложенные Францией, а угрозы могли остаться пустыми угрозами, к тому же Венеция ведь была так далеко… В это время Сагредо был отозван в Венецию, и на его посту посланника сменил господин Джустиниани.