Следующим шагом введения в научный оборот первоисточников по истории киданей стал проект полного перевода на немецкий язык маньчжурского варианта «Ляо ши» — «Дайляо гуруни судури». Его начал осуществлять в 1870-1880-е гг. видный российский маньчжуровед Г. К. фон Габеленц. Но будто злой рок преследовал тех, кто брался за изучение материалов, позволяющих раскрыть обстоятельства возникновения, становления, развития и гибели Ляо. Г. К. фон Габеленцу удалось лишь вчерне перевести хронику. Завершить работу, доведя ее до желанного совершенства, помешала смерть. Сделанные им переводы собрал, привел в относительный порядок, подготовил к изданию и опубликовал по решению Академии наук сын маньчжуроведа — Г. А. Габеленц[12].
Согласно плану исполнения «киданьского проекта» РГНФ по введению в научный оборот «Дайляо гуруни судури», маньчжуровед сектора истории и археологии стран зарубежного Востока Института археологии и этнографии СО РАН Л. В. Тюрюмина перевела труд Г. К. фон Габеленца и, сравнив его с подлинным текстом хроники, пришла к следующим выводам[13]:
1. Издатель рукописи, сын переводчика Г. А. Габеленц, работал с текстами, которые едва ли можно назвать завершенными. Это, скорее всего, черновики перевода «Дайляо гуруни судури». Г. К. фон Габеленц, разумеется, понимал, что труд его не готов к публикации, что требуются свежий взгляд со стороны по прошествии некоторого времени, переосмысление и переработка вызывающих сомнение фрагментов текста хроники. Но смерть помешала завершить работу, и в таком незаконченном виде она и была опубликована.
2. К следствиям этой досадной незавершенности относятся: далеко не всегда удачный поиск глубинного смысла, скрытого во многих специфических маньчжурских выражениях; отсутствие реконструкции слишком сокращенных, неудачных в грамматическом отношении отрывков текста; использование вольного пересказа вместо отыскания наиболее подходящих эквивалентов перевода трудных для истолкования фрагментов повествования; некритическое отношение к работе составителей летописи; отказ от перевода коротких китайских текстов (они, судя по всему, принимались маньчжурами за имена собственные, некие термины, а также за географические и этнические названия).
3. В целом добротный, выполненный с уважением и вниманием ко всем словам и знакам препинания, без пропусков, легко читаемый немецкий перевод Г. К. фон Габеленца до сих пор занимает достойное, только ему принадлежащее место в исторической литературе. На его достоинствах и ошибках училось не одно поколение начинающих маньчжуроведов.
Очередное обращение к источниковым материалам по киданям произошло почти через сто лет после изучения их М. Д. Храповицким, М. Н. Суровцовым и Г. К. фон Габеленцем. Оно связано с переводом В. С. Таскиным, выдающимся знатоком старокитайского языка и первоисточников по истории народов Центральной и Восточной Азии, сочинения Е Лун-ли «Цидань го чжи» — «История государства киданей» (1979 г.). В то время отечественные историки при обращении к темам, связанным с киданями, использовали в основном лишь весьма скудные археологические материалы.
Тогда же в г. Новосибирске, в рамках целевых программ гуманитарных научных и учебных заведений Сибирского отделения Академии наук СССР (Институт истории, филологии и философии, Востоковедная комиссия при Президиуме СО АН СССР, Гуманитарный факультет Новосибирского государственного университета), началась подготовка к изданию источников по истории Китая. Из них одно из первых мест изначально занимали династийные хроники государств, которые в средние века соседствовали с народами южных окраин Сибири. Что касается киданей, то, согласно плану сотрудничества между сектором истории и археологии стран зарубежного Востока ИИФиФ СО АН СССР и гуманитарным факультетом НГУ, были подготовлены к научной деятельности два высококлассных специалиста по истории и филологии Китая — Геннадий Геннадиевич Пиков, который в годы студенчества специализировался по проблемам истории западных киданей, и Людмила Васильевна Тюрюмина, освоившая в студенчестве редчайшую в России специальность — филолог и историк-маньчжуровед. Они прошли обучение в аспирантуре ИИФиФ СО АН СССР (сектор истории и археологии стран зарубежного Востока) и подготовили к публикации сначала «Историю Золотой империи», а теперь и «Историю Железной империи».
Трудно переоценить вклад в это издание Л. В. Тюрюминой — самоотверженного и предельно увлеченного делом переводчика. Ко времени окончания университета в 1967 г. она под руководством блестящих знатоков тунгусо-маньчжурских языков и проблем общего языкознания Валентина Александровича Аврорина и Елены Павловны Лебедевой основательно овладела маньчжурским языком и прошла хорошую школу практического перевода. В качестве курсовых работ ей были зачтены переводы из хрестоматии П. Шмидта новеллы Пу Сун-лина «Даос с гор Лао», отрывка из «Сюй Цзычжи тунцзянь ганму», посвященного обстоятельствам гибели империи Ляо; доклад о «Сборнике материалов по эвенкийскому (тунгусскому) фольклору», составленный в 1936 г. известным этнографом-тунгусоведом Г. М. Василевич. Темой дипломного проекта Л. В. Тюрюминой, защищенного на «отлично», стали «Маньчжурские источники об образовании государства чжурчжэней».
После окончания аспирантуры и зачисления в 1971 г. в штат Института истории, филологии и философии СО АН СССР Л. В. Тюрюмина продолжала интенсивную работу по переводу источников по истории чжурчжэней, киданей и маньчжуров. В частности, она перевела с немецкого (в рамках подготовки к переводу с маньчжурского «Дайляо гуруни судури») труд Г. К. фон Габеленца «Geschichte der Grossen Liao», большое количество сводного типа изданий, посвященных средневековой истории народов Центральной Азии и Северо-Восточного Китая (О. Франке, К. Витфогель и др.), текст, повествующего о событиях, связанных с обстоятельствами перевода на маньчжурский язык династийных хроник «Ляо ши», «Цзинь ши» и «Юань ши». Все это делалось параллельно с осуществлением главного труда ее жизни — переводом сложнейшего текста «Дайляо гуруни судури».
Тяжелейшие жизненные обстоятельства не позволили завершить тогда перевод маньчжурской версии «Ляо ши». Л. В. Тюрюмина, героически и стоически преодолевая убийственные сложности, которые преподносила ей судьба в последнее десятилетие, нашла в себе силы закончить начатую некогда работу. Выполнен ею этот труд по переводу на высоком научном уровне, ибо она — переводчик от Бога, обладающий редкостной способностью чувствовать тонкости древнего восточного текста и изящно, поэтически, но без потерь в точности, передать глубокий смысл и высокий дух летописного повествования. В этой связи замечу, что, насколько можно судить по переводу, «Дайляо гуруни судури» — текст не казенный, а литературно почти художественный, временами даже повествовательно вдохновенный и потому чрезвычайно трудный для перевода. Как может убедиться читатель, неторопливо прочитывая летопись «тетрадь» за «тетрадью», в этой хронике есть все, что волнует воображение: герои и злодеи, поля сражений, летящие стрелы и грохочущие барабаны, верность и предательство, мужество и слабость, отвага и трусость, охота и сцены быта, дворцы и дикая природа, верные кони и дикие звери...
12
Geschichte der Grossen Liao. Aus dem Mandschu uebersetzt von H. Conon von der Gabelentz. Herausgegeben von H.A. der Gabelentz. — St.-Petersburg, 1887.
13
Тюрюмина Л. В. Справка для отчета фонду РГНФ по «киданьскому проекту» относительно перевода Г. К. фон Габеленца династийной хроники «Дайляо гуруни судури».