— Ты знаешь, где Майлз с Захаром? — Макс кивает, а я облизываю потрескавшиеся губы. — Отведи меня к ним.
В коридоре стало мрачно: те же стены, все тоже, но как будто стало меньше света и появилось напряжение. По всему коридору стоят люди Оливера, чужие с острыми взглядами. Они совсем непохожи на бритоголовых Луки, на них одинаковая форма, и они смотрят на меня с жестким презрением от которого становится больно даже физически. Я словно в плену.
Они не мешают мне идти по коридору, не преграждают путь и не трогают, но я все равно ощущаю невидимое давление, как будто меня тянут в разные стороны, мне страшно.
Господи, Лука, где же ты? Мы все умрем без тебя…
Я ожидала увидеть больного перевязанного и восстанавливающегося, но вместо этого застала Майлза, пытающегося натянуть на перевязанное тело толстовку. Он стоял ко мне спиной и тихо матерился себе под нос.
Он резко обернулся на звук захлопнувшейся двери. У него шла из носа кровь от перенапряжения. Майлзу нужен отдых.
— Куда ты собираешься?
— Нужно убираться отсюда к чертовой матери. — он между делом вытирает рукой кровь под носом, шмыгая им. — Похоже Оливер включился в игру «Поймай, Алису, если сможешь». Бостон отменяется, теперь придётся ехать в Мухосрань. И больше я тебя слушать не намерен.
— Я никуда не поеду. Нам нужно найти Луку. А тебе нужно отдохнуть, набраться сил. Если ты загонишь себя, будет только хуже.
Майлз подлетел ко мне, хватая за плечи и встряхивая так сильно, что у меня начинает все перед глазами плыть.
— Алиса. Все. Баста. Луки нет. Слышишь? — он смотрит мне прямо в глаза. А меня начинает трясти, меня охватывает истерика. Я качаю головой, зачем он это говорит? Мы не нашли его. Вряд ли его тело спрятали, просто он еще жив. — Я может еще смог бы защитить тебя, но не от Оливера. У него людей сейчас больше, чем у нас. Половина наших — перебежала к нему. Он не просто опасный, он очень опасный. Он власть. Все силовики под ним. И он хочет раздвинуть тебе ноги, ты согласна? Хочешь этого?
— Май…
— Что Майлз? Не могу представить, что ты чувствуешь сейчас и как держится, но Алиса, блядь, одуплись, уже. Все намного серьезнее, чем ты думаешь. Все может обернуться так, что даже мы с Захаром не защитим тебя. Ты будешь молить Бога просто о том, чтобы исчезнуть, или, чтобы это был только Оливер, а не такие, как Ренат… жирные извращенцы. Они даже не дадут тебе умереть. Будут заставлять страдать тебя, а мысленно мучить Луку.
Он отталкивает меня с силой. Я плюхаюсь на больничную кушетку потирая плечи.
— Я дал слово другу, что вытащу твою жопу из дерьма чего бы мне это не стоило. Я виноват, что потерял столько времени и дал тебе поиграть в Алису Гроссерия. Только тебе далеко до Луки.
— Ты трус… — стараюсь подняться с кушетки, но Майлз меня удерживает.
— Захар и Алан со мной согласны.
— Значит Вы уже все обсудили без меня?
— Да.
— А не пошли бы Вы на. хер?
Они предали даже не меня, своего друга. Лука боролся бы за каждого до последнего. Никого бы не оставил в плену. Трусы. Ничтожества без него. Его бледные тени.
Передвигаюсь на ощупь, мои кошмары становятся явью. Лука везде. У окна, у шкафа, у двери. Он смотрит на меня своими холодными глазами. Он ждёт меня. Мой муж. Мое все.
Еще одно движение Майлза и я отпускаю ему пощечину, размазываю новую кровь по его лицу.
Дверь в палату распахивается. Мы с Майлзом дружно поворачиваемся лицом к вошедшему. На пороге стоит охранник Спайка, отвратительно перемалывая челюстями жвачку. Здоровый рыжий мудозвон.
— Мистер Спайк попросил привезти к нему Алису. А ты, Майлз, остаёшься здесь.
— С каких это пор я для тебя Майлз, щенок?
Майлз делает несколько шагов вперёд, закрывает меня собой, готовый к схватке. За спиной бугая появляется еще несколько человек. На их лицах так и написано, что они просто хотят причинить ему боль. Они дождались этого момента.
Майлз хищно оскаливается, вытирая кровь с носа. Бугай идёт к нему на встречу, делает замах, но он уходит от удара, перехватывает руку и ударяет его с ноги. Второй подлетает к нему, пытается оттащить от бугая, но в Майлзе просыпается зверь, он наносит удары, один за другим. Точные. Раскидывающие их всех в сторону. Но их слишком много.
Я быстрым движением убираю волосы назад, принимаю стойку и врываюсь в эпицентр драки. Время останавливается, их незнание меня играет нам на руку. Я вижу удивление на их лицах, когда перехватываю руку одного из них, делаю болевой и направляю его лицо на угол тумбы. Он отключается. На миг они все замирают.