— Вот именно, больше тридцати лет. Никогда не мог бы подумать, что ты можешь вонзить нож в спину.
— Ты ебанько, Гроссерия! Тебя зомбировали? — Майлз встаёт рывком, опрокидывая стул. — Я ни-че-го не делал! Тут мне стоит обижаться, потому что ты…
— Еще шаг и прострелю тебе бошку. — Лука очень холоден, ничего дружеского, даже намека.
— Да? — Майлз делает шаг вперёд. Мне хочется сказать ему, чтобы он не дразнил тигра, но я не успеваю даже подумать, как Лука спускает курок. Выстрел оглушает. Майлз все же делает шаг назад, но уже вынужденно и пошатываясь. Белая рубашка окрашивается, пятно расползается невыносимо быстро. Лука никогда не промахивается.
Я вскакиваю быстрее на ноги, чем Майлз падает с грохотом на пол. Он отключается сразу, раскидывая руки в сторону, его лицо замирает с удивленным выражением.
— Господи, Лука, что ты наделал! — смотрю на мужа с шоком и осуждением, потому что не верю в произошедшее, как он мог так спокойно продырявить дыру в своем друге не будь уверенным в его виновности. Я снова не узнаю его лицо, жесткое и непроницаемое.
Прижимаю рану на груди Майлза, пытаясь остановить поток крови. В состоянии страха не могу даже вспомнить с какой стороны находится сердце.
Лида оказывается у нас, немного растрепанная и напуганная. Она быстро оценивает ситуацию и смотрит на мужа собачьим взглядом, ожидая его распоряжения. Не двигается даже без его слова, как же он вышкаливает их всех.
— Вызывай врача. Лучше Алана. — говорю я ему, потому что Лука молчит, словно ждёт, когда Майлз истечёт кровью и умрет. Мои руки уже становятся липкими от его крови. — ну! Ты же не дашь ему умереть?
По глазам Дьявола вижу, что он не знает, что ответить. У меня сердце ухает вниз и начинает кружиться голова от происходящего. Он готов отправить его на тот свет. С реакцией в экстремальных ситуациях у него все впорядке, он просто не хочет его спасать.
— Если ты сейчас ему не поможешь, не спасёшь, то между нами все кончено. — мои слова не производят на него должного эффекта, куда я убегу от его всевидящего ока? Он знает это, и его не напугать моими словами, поэтому я стараюсь подобрать более весомый аргумент. — Я не смогу убежать, так покончу жизнь самоубийством, не смогу жить рядом с бездушной тварью!
Лида не готова была стать свидетельницей домашних разборок своего начальника, потому что ее лицо и шея покрылись пятнами, и весь ее вид говорил, что она с удовольствием ретировалась бы. Главное не видеть, как жена бросается на своего мужа.
Дьявол достал мобильный и не торопясь набрал нужный номер. За все эти невыносимо длинные секунды, которые казались мне целой вечностью, он не изменил выражения лица, был все также расслаблен и не тороплив.
— Держись, Майлз. — шептала я, периодически проверяя его пульс, боясь что не успеем его защитить.
— Гостиница «Русь», у нас раненые. — это все, что он сказал. Лаконично и скрытно. Кому он звонил? После чего Лука набрал еще один номер и продолжил: — Прости, отпуск отменяется, бегом в гостиницу.
Лука вызвал Захара, верного цербера.
— Посмотри его рану. Я не разбираюсь, что лучше сделать? — мне кажется, что я говорю сама с собой. Он словно не слышит меня, игнорирует. Хочется встать и встряхнуть его, но я так боюсь отпустить Майлза. Словно, если я перестану сжимать его, он испустит последний вздох. — Боже, ради меня!
Мой вскрик заставляет Лиду наклониться и начать осматривать рану. Лука закуривает, но так и не подходит к нам, но и не мешает мисс безопасности помочь.
Девушка распахивает его рубашку, смотрит рану и вздыхает.
— Рана серьезная, вроде ничего не задето, но пуля осталась там, и он теряет много крови. Надеюсь, протянет. — она говорила сухо, не эмоционально. Встретившись с ней глазами, почувствовала волну благодарности к этой женщине. Хотя вряд ли ей жалко лежащего перед ней человека.
Постепенно в себя стали приходить амбалы, которых несколько минут назад уложил Майлз, они были немного потерянные и смущённые, не веря что их так оперативно уложили.
Один из них при виде Луки аж подпрыгнул и снова упал, не ожидая такого поворота событий.
— Эти двое, надеюсь, будут уволены. — слова предназначались Лиде, Лука даже голову не поднял, произнося своё решение. Лида встала, оставляя меня одну и помогла выйти парням, отчитывая их. Они оба боялись маленькую женщину со строгим голосом.
Алан влетел в больницу в сопровождении двух девушек через минут пятнадцать. Все трое были в медицинской одежде. Все это время мы молчали, ощущая давление тишины на уши.
Даже несмотря на ситуацию я отмечаю, что Алана всегда сопровождают красивые женщины. И хотя я мало знаю о его личной жизни, точнее ничего не знаю, но уверена, что с его внешностью он расхититель сердец.
Лида помогла найти им дорогу, пропуская Алана вперёд. Мне было невыносимо смотреть на его выражение лица при виде меня, сжимающей рану на груди Майлза, и Луки, сидящего за столом, раскуривающего сигарету.
Алан застыл, раскрыв рот, делая судорожные вздохи, не веря своим глазам. Такие эмоции не подделать. Его лицо стало больше радостным, чем опечаленным. Уголки губ дрогнули.
— Лука. — выдохнул он с некоторой радостью и печалью одновременно. Не теряя времени он присел рядом со мной, открывая свой чемоданчик и выуживая оттуда ампулы. — Мне нужны носилки и запросите третью операционную у нас огнестрельное ранение. Все будет хорошо, важного ничего не задето. Ты молодец, Алиса!
Его глаза лучились таким добром, что мне стало стыдно за слова и мысли Луки. Мне было трудно поверить, что этот человек, спасающий постоянно наши жизни, может быть как-то причастен к покушению.
Да Майлз не сделал ничего, из-за чего в него нужно было бы стрелять.
— Спасибо, Ал.
— Мы так боялись за тебя, крошка. Лука, мать твою, ты где был? Я даже уже не спрашиваю, что произошло тут? Кто так Майлза?
У меня даже во рту пересыхает. Лука продолжает курить, рассматривая лицо друга. Внутри него происходит какой-то анализ, обработка информации и борьба с самим собой.
Алан, словно чувствуя напряжение, переводит взгляд с меня на него, пытаясь уловить вибрации воздухе и постараться обо всем догадаться. Пусть он не военный, но он давно во всем этом, не дурак.
К счастью девушки приносят носилки и кладут их на пол.
— Лука помоги. — бросает Алан, но Лука не двигается с места. Меня начинает накрывать паника, я оборачиваюсь к нему, чувствуя нарастающий гнев. Почему он морозится от происходящего?
— Встань и помоги, руки не отсохнут. — удивляюсь сама своему голосу, ровному и спокойному, несмотря на интонацию, перенятую у него самого. Никто не позволяет с ним так говорить, я сама не понимаю как, говорю это. Но страх потерять Майлза сильнее. Дьявол сам себе не простит, если потом окажется, что он не виновен. Лука тушит сигарету и подходит, цедя:
— мы поговорим позже.
Они поднимают Майлза синхронно, больше не разговаривая. Алан уловил нужную волну и больше не пытается ничего сказать.
— посетителей нет, все свободно. — выдаёт Лида, которая появилась неоткуда, буквально из-под земли.
Я следую за ними, не желая оставлять их ни на секунду, боясь что Лука еще и Алана подстрелит.
Широкие, стеклянные двери открываются и в гостиницу заходит помятый и усталый, словно не отдыхал, Захар в джинсах и клетчатой рубашке. Он двигается сразу к нам.
Стоит мужчинам поравняться, как Лука, не дожидаясь пока Цербер скажет и слова, отдаёт наставления:
— Сопроводишь их, проконтролируешь, чтобы не было никаких ни с кем контактов. Парочку ребят на охрану возьми, чтобы ни телефонов, ничего не было. Алана изолировать после операции, Майлза по стабилизации. Лиду с собой возьми.
Захар кивает не задавая вопросов, сопровождая процессию. Я не вижу лицо Алана, не могу увидеть его выражение лица, но уверена, что оно не выражает счастья от встречи с близким другом. Слишком много неприятных обстоятельств, слишком холодная встреча.