Иван не вернулся.
Он рвался, скандалил, демонстративно собирал чемодан.
Но ночью спал он теперь в другой комнате — понимал, что Марина права.
Романтика романтикой, но провести свои лучшие годы — это не год и не два — в далеком от цивилизации поселке с его неустроенным и неорганизованным бытом…. Да, город будет! Но жизнь пройдет. И сын его вырастет провинциалом и недостойным всего того, о чем они с Мариной мечтали в первый год их общей жизни.
На следующее утро его вызвал директор института.
— Против повышения, Ваня, думаю, не будешь возражать?
— А высоко? — пошутил Иван.
— Куда уж выше! — главным архитектором, Ваня.
Возражать было трудно. Такие предложения делаются только один раз.
— Да и зарплата будет почти, как на севере! — добавил директор.
Иван вздрогнул. Про свои планы он никому не рассказывал.
— А про север это вы зачем? — скромно спросил он.
— Да я когда-то работал в Заполярье. Знаю северные коэффициенты!
Совесть Ивана окончательно успокоилась. Вроде не он сам решение принял — от такого предложения только дурак откажется!
***
Служитель божий закрыл в телефоне этот лист книги судеб.
— А если бы уехал, что бы со мной дальше было? — поинтересовался Иван.
— Здесь записано только то, что уже случилось и дальше случится в твоей жизни, — ангел зевнул. — А что могло бы случиться, этого в записях нет, этого же и не было!
— Ну, что случилось дальше я и сам знаю, — сказал Иван — Прослужил до пенсии, директором так и не стал!
— Откуда ты знаешь?! — удивился ангел.
— Да я себя знаю. Вообще-то, на всякий случай, посмотри!
Ангел опять открыл телефон.
— Ну, да, так и есть! — объявил он. — Все, что ли? А то что-то я разговорился с тобой. Скоро смена придёт!
— Сейчас-сейчас, — заторопился Иван. — А в личной жизни?
— А ты, что в ней несчастен?
— Да нет, но как-то без интереса.
— А зачем же женился?
— Ну, так как все!
Ангел вздохнул и включил телефон.
***
… Иван Николаевич, — классная руководительница третьего «Б» попросила Ивана сесть за парту.
— Я не Николаевич! — поправил Иван.
— Ой, простите, не запомнила вашего отчества, — учительница смутилась, — я здесь новенькая!
— Ничего, — улыбнулся Иван, — давайте тогда без отчества. Я вас буду тоже называть просто Ирина! Пойдет?
— Пойдет, — наконец, улыбнулась Ирина.
И обоим стало несколько легче.
Дальше монолог Ирины был посвящен разбору особенностей сына, и что родителям нужно при этом делать.
Иван не слушал. Он видел только залитый весенним солнцем пустой класс и сияющие какой-то радостью глаза Ирины, лицо, ямочки на щеках, короткую мальчишескую прическу, по которой Ирина время от времени проводила рукой. А сам он не вслушивался в ее голос.
А что случилось, он и сам не понял. Бабником вроде он не был. Были, конечно, в его тридцати трехлетней жизни кое-какие короткие, «на бегу романы»! Но не долгие и не горячие. Да, может, пяток, но по-настоящему ничего и не было.
Ну, впечатлился и впечатлился — всё бывает! Но из головы Ирина не выходила.
Сначала просто не выходила. Потом боролся с собой. Потом не боролся. А потом помогла жена.
— Как ты думаешь, — сказала она задушевно как-то за ужином, — может, наконец, ребенку репетитора нанять, совсем сполз на тройки.
— По всем предметам? — удивился Иван. — Репетитора?
— Нет, надо посоветоваться с классной, она лучше знает, где наш не понимает, а где просто ленится.
— Ладно, завтра с ней встречусь! — сообразил Иван.
— С каких это пор ты школьные проблемы стал решать? — удивилась Марина.
— Ну, так, — замялся Иван, — хочешь, ты сходи!
— Не хочу, — засмеялась жена, — хватит того, что я с ним уроки делаю.
Когда заканчивались уроки, Иван стоял перед дверью класса, благо и у него было обеденное время.
— Папа? — удивился сын, когда вся толпа вывалилась из класса.
— Мне нужно с учительницей поговорить, — объяснил Иван.
— Тебя же не вызывали!
— Ладно, иди, дома расскажу!
Ирина Михайловна тоже удивилась, хотя и просияла своей ослепительной улыбкой. Иван уже понимал, что эта улыбка относится не лично к нему. Но тут же, как первый раз, потерял разум.
Как мог, все же объяснил цель визита.
Ирина что-то говорила ему, но он и не пытался слушать. В голову ему пришла гениальная идея, и он с трудом дождался конца монолога.
Идея его заключалась в том, чтобы учительница, на один час задерживалась после уроков, занималась с его сыном по тем предметам, которые хуже всех ему давались.