знать, почему я это делаю».
Может быть, именно по этой причине жертвоприношения за неделю иногда насчитывали двадцать шесть центов. Правда, в Америке тогда господствовала депрессия. Двадцать шесть центов. Никто не бросал в ведерко монетку в пять центов. Пять центов тогда были большими деньгами.
Но нам нужно было на что-то жить, а потому, когда пожертвования были скудными, я вставал и спрашивал свой приход: «У кого из вас есть куры?» Все поднимали руки. И тогда я говорил: «Завтра вечером я оставлю клетку у дверей. Каждый из вас должен принести мне курочку или пару кур и посадить в эту клетку». На следующий день я находил три клетки, набитые курами. Затем я продавал их оптом на птицеферме и возвращался домой с деньгами.
Я получал деньги на жизнь, но мои проповеди были ужасными. Я рассказывал библейские истории и цитировал Писание. Я жестикулировал. Я видел много проповедников и знал, как можно грамотно составить проповедь. Единственная проблема заключалась в том, что у меня не было помазания, в результате чего я прибегал к разного рода ухищрениям и уловкам.
Чтобы мои проповеди были наглядными, я одевал прихожан в костюмы и инсценировал библейские истории. Это всегда срабатывало. Если сегодня старая миссис Джоунз должна была сыграть царицу Есфирь, вы могли быть уверены, что все ее дети, внуки, правнуки, племянники и племянницы, соседи и члены садового клуба придут, чтобы увидеть ее купающейся в лучах славы.
Поскольку ко мне стекались толпы народа, меня начали приглашать послужить в других церквях. Переходя от одной сельской общины в другую, я объездил со своими проповедями всю Северную Флориду, затем Алабаму, Миссисипи и Теннесси.
Мои проповеди становились все более пылкими, потому что, как мне казалось, людям именно это и нравилось. Я гордо выступал по церкви и громким голосом призывал грешников покаяться. Я мог выбежать в проход между рядами и грозить пальцем перед лицом грешников, описывая горящее озеро серы, ожидающее их в конце пути. К концу служения мой голос хрипел, а сам я был мокрым от пота, — но все это была театральная игра.
Мне стыдно признаться, что я совсем не любил этих людей. Я просто выполнял свою часть договора, который заключил с Богом. Я проповедовал, потому что Он велел мне проповедовать, — но я ненавидел это.
Все свое возмущение я изливал на грешников. В своем «праведном» негодовании я метал громы и молнии на непокаявшихся прелюбодеев, любителей табака и жадных банкиров.
Но почему я был так зол?
Я повиновался Богу, но я не был радостным даятелем. Да, конечно, я читал Второе послание к Коринфянам (9:7). Там сказано, что мы должны давать по расположению сердца, не с огорчением, печалью или неохотой и не с принуждением.
Но я использовал этот стих только для того, чтобы люди почувствовали себя виноватыми. Я говорил, что они должны носить для меня кур и жертвовать деньги, причем радостно. Я перед седьмым стихом не видел пятый стих, в котором говорится, что эти дары, как благословение, должны были стать результатом радости Божьего народа и его желания давать. Я не понимал, что нельзя было проповедью вынуждать людей приносить эти дары.
В конце концов глубоко внутри меня поселилась мысль о том, что Всемогущий Бог шантажирует меня. Поэтому я выжимал из своих слушателей эмоции, чувство вины и сомнения, но отказывался подчинить Богу собственное сердце.
Я проповедовал, как разбушевавшийся безумец. Люди сжимались на своих местах и рыдали у алтаря. Но было ли это угодно Богу? Думаю, Он просто использовал меня, несмотря на мое человеческое и юношеское бунтарство. Спасались сотни и тысячи душ.
Но что в моем послании было неправильно? В конце концов Иоанн Креститель практически все свое служение тоже сердился, и ему это стоило его головы. У апостола Петра были настоящие проблемы не только с трудным, но и гневливым характером. Апостолов Иакова и Иоанна Иисус называл «сынами грома».
Если вы читали Ветхий Завет, то должны вспомнить множество примеров разгневанных мужей Божьих с ужасающими предупреждениями в адрес Иуды и Израиля в случае, если они не обратятся к Господу.
В Четвертой книге Царств «малые дети» стали насмехаться над лысой головой пророка Елисея. Библии сказано, что «он оглянулся и увидел их и проклял их именем Господним». Тогда вдруг из лесу вышли две медведицы и растерзали сорок два ребенка.