Из переписки
Яна: Только в сорок понимаешь, что хочется сказки.
Эмма: С понедельником. Я забыла телефон. На работе пока раскачиваюсь. После майских каникул в голове пустота – вообще не понимаю, что нужно делать и за что хвататься. Чистый лист прямо.
Долго читала Бабеля в метро. Он очень активно участвует в продразверстке, вращается в кругах красных комиссаров. И даже это не спасет его от расстрела.
Маша: На даче к нам заяц приходил)) Посадили новый газон – снесли сарай, там теперь изумрудная травка. Идем с ребенком – а посредине зая сидит)) Уж не знаю – это он на травку новую пришел или на огород. Моркови у меня нет)) Не мой профиль. Пришлось загораживать досками забор)) Я боюсь – кот же охотник))) просто ппц. Смерть немецким оккупантам. Всех мочит, уже с мышей на хомяков перешел.
Таня: Курс может рухнуть, депозиты в рублях. Оставлять или конвертировать?
Сижу, читаю, чувствую, как разнообразна жизнь.
Загадай желание
Где-то к тридцати пяти годам у меня поменялось отношение к подаркам на день рождения. Думаю, все это очень тесно связано с нашей жизнью, в которой мы постоянно бежим, спотыкаемся, решаем множество проблем, разрываемся между телефоном, электронной почтой, срочными делами, отчетами, детскими садами, школой. Останавливаемся на минутку, делаем вдох… И снова бежим, бежим, бежим… Так много забот и так мало впечатлений. Голова не отключается совсем, поэтому вещи в качестве подарков ушли на второй план. На первый выдвинулись эмоции. В подобном ритме лучший подарок – день абсолютной беззаботности, самый беспроигрышный вариант – уехать. И неважно куда: за границу или в соседнюю область. Смена обстановки, новое место, новые ощущения. Если уехать не получается, на смену приходит второй беспроигрышный вариант – театр. Но тогда уж обязательно с продолжением в каком-нибудь кафе. Вырваться на сутки из рутины. Подарить себе день беспечного счастья.
В последние два года с путешествиями не очень складывается, зато получается с театром. Получилось и в этот раз. Правда, не с тем театром, в который планировала попасть. А попасть я хотела ни много ни мало – во МХАТ или, как его сейчас называют, – МХТ[8]. Слишком поздно спохватилась, и билетов уже было не достать. Однако альтернатива оказалась более чем достойная, поэтому свою долю эмоций получить все же удалось. Так думала я. Кто-то, кто наблюдает за всеми нами свыше, посчитал по-другому и решил их немного добавить.
Как я уже говорила, после спектакля намечался поход в уютное место. Вообще, это был удивительный вечер. Когда мы с мужем добирались до театра, то погода не радовала. Ветрено, слякотно, промозгло. Когда же вышли на улицу через три часа – залюбовались. Ветер стих. Москва была укрыта легким пушистым снегом, словно оренбургским платком.
И вот чуть позже, пройдясь по Тверской, мы пили чай в моем любимом Камергерском. Я обожаю этот переулок, мне нравится там кафе и чтобы сидеть у окошка. Потому что напротив – МХАТ, и я всегда смотрю на его стены.
В кафе мы были единственными посетителями.
На улице тоже никого. Спектакль в театре за окном закончился, зрители и актеры давно разъехались. Я наблюдала, как засыпает снегом этот уголок Москвы, и вдруг сказала мужу:
– Знаешь, каким я загадала свой идеальный день рождения? Вечером – МХАТ, а после – сюда. Почти все сбылось.
Через полчаса, закончив чаепитие, мы вышли на улицу. Переулок был безмолвен и прекрасен. Приглушенный свет фонарей и белый-белый нетронутый снег. Настолько красиво, что я попросила мужа подождать немного – хотелось сделать несколько кадров. Пока колдовала с ракурсами и передвигалась вдоль здания театра, в какой-то момент подняла голову. Застыла. Передо мной была табличка «Музей». Музей МХАТа. Где-то в сознании промелькнула мысль, что завтра надо сюда вернуться.
Мы вернулись.
Днем Камергерский жил своей обычной жизнью. Он был оживленный, полный прохожих, звуков, запахов. Я долго искала заветную табличку и все никак не могла найти, а когда наконец отыскала, с некоторым волнением толкнула дверь. Дверь поддалась.
Нас встретили три немолодые тетеньки и очень обрадовались гостям. Было полное ощущение, что посетители это место не сильно балуют своими визитами, если только заглядывают групповые школьные экскурсии. Музей оказался небольшой – всего три зала. А там… костюм Книппер-Чеховой[9], костюм из первой постановки «Снегурочки» Островского. В те времена народные одеяния к спектаклям почти не шили, их собирали по деревням у крестьян, то есть за стеклом находился оригинал – праздничный крестьянский сарафан XIX века и нарядный кокошник. Подлинники – молчаливые участники и свидетели стародавней крестьянской жизни. В следующем зале выставлены костюмы к «Отелло» и «Анне Карениной». Их создала портниха дома Романовых, которая после революции не смогла уехать за границу. Мы видели афиши «Вишневого сада» и «Дяди Вани», эскизы декораций, личные вещи Булгакова, стулья Станиславского и Немировича-Данченко… А эти три тети ходили за нами хвостиком, сменяя друг друга, и рассказывали-рассказывали-рассказывали… Торопились поделиться всем, поведать про свой уникальный музей.
9
Русская и советская актриса МХАТа. Народная артистка СССР. Лауреат Сталинской премии I степени. Жена писателя Антона Павловича Чехова.