— Ты идиот, — беззлобно ворчал Сорин, притягивая голову друга и упираясь лоб в лоб, — как ты мог решиться на такое безумие? Неужели не мог прихватить меня с собой?
— Идиот, — соглашался принц, который мысленно припечатывал себя ругательствами покрепче.
— Голову бы тебе оторвать, раз уж ты разучился ею пользоваться, — продолжал бушевать Сорин, имеющий полное право отчитывать друга за безрассудный поступок, едва не стоивший ему жизни.
— Оторвать, — опять соглашался Корнел, не пытаясь оправдываться или преуменьшать степень опасности, которой он подверг свою жизнь.
— А ещё и умом тронулся, — не унимался Сорин.
— Тронулся… — хотел было продолжить своё покаяние Корнел, но опомнился, уловив насмешку в карих глазах друга. — Что?!
— Ну наконец-то, очнулся, а я уж подумал, что и впрямь из тебя весь разум вышибли.
— Ну знаешь… — возмутился Корнел, но тут же сменил гнев на милость. — Рад, что ты приехал. Мне, как никогда, нужна твоя помощь.
— Кто бы сомневался, — расплылся в самодовольной усмешке Сорин, — вашему нежному высочеству никак не обойтись без силовой поддержки.
Мужчина показал свои накачанные бицепсы и оба дружно рассмеялись.
— Всё шутишь, а дело серьёзное. Я слышал, даже шаразцы сюда пожаловали. К чему бы это?
— Вот и разберёмся, — потянулся Сорин, вставая из-за стола, — только сперва следует отдохнуть, а то я целые сутки без сна и отдыха, боялся опоздать, прямо, как на свидание к любимой спешил. Может, и встречу здесь свою судьбу? Как думаешь?
— Если только во сне, — пробормотал себе под нос Корнел, вспоминая недавнюю встречу с девушкой по имени Злата, которая почему-то никак не выходила у него из головы.
Глава 4
В столице империи Айкрам царствовал удушливый зной, какой обыкновенно случается здесь в это время года. На улицах не было ни души, даже бродячие собаки попрятались от нестерпимого жара, раскалившего булыжные камни мостовых так сильно, что на них легко можно было испечь пите — тонкие пресные лепёшки. Наступление вечера не принесло долгожданной прохлады. Воздух словно замер, превратившись в прозрачное марево, а небо так и оставалось безоблачно синим, разбивая надежды горожан на освежающие струи дождя.
К пристани причалила большая лодка с павильоном из расшитого золотом синего шёлка. Четыре гребца ловко управлялись с неповоротливой посудиной, они так сработались за долгие годы, что понимали друг друга без слов, используя известную лишь им систему знаков и звуковых сигналов. Из одежды на них были только яркие цветные шаровары, да короткие безрукавки, не прикрывающие голый торс, так что каждый мог полюбоваться игрой мускулов под загорелой кожей. Чёрные блестящие волосы были туго стянуты кожаными ремешками, и ветер безуспешно пытался растрепать смоляные пряди.
Парни выглядели довольно молодо, но не настолько, чтобы кто-то посчитал их зелёными юнцами, скорее, это были мужчины в полном расцвете сил, которые уже разменяли третий десяток, но ещё не остепенились, сохраняя в душе тягу к приключениям. Глаза гребцов светились весёлым задором и предвкушением. Недолгий путь от дворца повелителя до городской пристани, остался позади. Теперь их ждал заслуженный отдых в объятиях знойных красавиц, искусных в любовных утехах. Эти чаровницы могли быть страстными или трепетно-нежными, всё, как было угодно господину. А уж так правдиво разыгрывали любовь и удовольствие, что не трудно было забыться и поверить, что чувства настоящие, а улыбки искренние. Главное не утратить связь с реальностью и своевременно расплатиться за их услуги, не то медовые уста прелестниц начнут источать смертельный яд. Все знали, как строго следит за порядком в доме удовольствий его хозяйка госпожа Мануш. Эта женщина одним своим видом могла напугать кого угодно, но, не рассчитывая на то, что все посетители обладают хорошим зрением, хозяйка предпочитала платить наёмникам, чтобы ни у кого не возникало соблазна обмануть беззащитную женщину. Об этом знали все, а потому проблемы возникали редко, в основном с приезжими, но свирепого вида охранники быстро растолковывали любителям дармовщины, что к чему.
Гребцы чужаками не были, да и повелитель всегда был щедр к своим верным слугам, а потому неприятностей не предвиделось, мужчины были вполне платёжеспособны.
Ещё четверо мужчин суровой наружности наверняка являлись воинами, о чём свидетельствовали кожаные доспехи и немалый арсенал колющего, режущего и метательного оружия, которым обладал каждый их них. Надо сказать, что и внешность мужчин была примечательной, их даже можно было бы счесть привлекательными, если бы не длинные загнутые носы, которые, впрочем, не представлялись каким-то уродством, скорее служили отличительной особенностью, позволяющей безошибочно определить в них шаразцев. Одного вида этой четвёрки было достаточно, чтобы понять, что в лодке находится особа, приближённая к повелителю или даже он сам. Ведь представители гордого и воинственного племени Шараз с давних времён служили в личной охране императора. Эти преданные воины, без сомнений пожертвовали бы всем ради спасения своего господина.