— А что тебе известно о матери второй девочки? Может быть, она тоже находится в этом храме? — спросил Ронгальд.
Лицо незнакомки посерело, а глаза наполнились слезами.
— Она была здесь. Недолго. Потом ушла и не вернулась. Я не знаю, где она и что с ней случилось.
Девушка лгала, и все это понимали, но продолжать расспросы сейчас было бессмысленно — молодая мать уже вовсю ворковала над своей крошкой и вряд ли была способна адекватно воспринимать окружающую действительность. Оставлять её одну в таком состоянии было бы опасно. Кто знает, как отнесутся наставницы к возвращению ребёнка? Возможно, через некоторое время девочка снова окажется на той же поляне?
— Думаю, нам стоит покинуть храм, как можно быстрее. Здесь небезопасно, — предположил Ронгальд и обратился к послушнице: — Кому ты сказала о том, что это твой ребёнок?
Девушка испуганно вскинулась. До неё стало доходить, что история может повториться. Она в ужасе оглянулась на закрытую дверь и прижала ребёнка покрепче, словно могла этим нехитрым жестом остановить надвигающуюся беду.
— Никто ничего не знает, — прошептала она, опасаясь громкими звуками привлечь ненужное внимание. — Я и сама не была уверена до конца, пока не увидела мою малышку собственными глазами. Они снова её заберут? Да?
Молодая мать искала у них поддержки, готовая поверить во что угодно. Вот сейчас они скажут ей, что всё будет хорошо, и она успокоится и продолжит жить, как раньше.
А как она жила все эти годы? И кто отец ребёнка?
Вопросов возникало всё больше, а время стремительно утекало, как талая вода. Наступил момент, когда его совсем не осталось. Дверь приоткрылась и в молельню вошла та самая женщина, что встречала их у ворот. Злата едва успела перехватить ребёнка у матери и сделать той знак сохранять молчание.
— Что ты тут делаешь Далия? — теперь этот высокий голос уже не был мелодичным, как раньше. Сейчас в нём звенели стальные нотки. — Я велела тебе приготовить комнаты для наших гостей. Поспеши, скоро подадут ужин и…
Ронгальд прервал пожилую женщину на полуслове:
— Мы благодарим вас за гостеприимство, уважаемая. К сожалению, мы вынуждены отказаться от предложенного вами крова на эту ночь. Дела вынуждают нас немедленно пуститься в обратный путь.
— На ночь глядя? Пешком? С детьми на руках? — брови женщины поползли вверх. Потом она взглянула повнимательней и задала вопрос, на который ни у Ронгальда, ни у Златы не было ответа: — А где ваша спутница? Я прекрасно помню, что с вами была ещё одна особа в легкомысленном одеянии.
— Она просто исчезла, — Злата решила, что если не знаешь, что ответить на поставленный вопрос, лучше всего говорить правду. — По правде говоря, она лишь показала нам дорогу к храму и проводила в молельню. Ну, вы сами видели, как она уверенно вела нас прямо к этой двери, как будто бывала тут раньше.
Тонкий намёк Златы на божественную сущность их провожатой, был истолкован верно. Глаза видящей наполнились безумной надеждой. Она тут же перешла на второе зрение и увидела именно то, о чём уже боялась мечтать — тонкая прозрачная нить едва касалась её запястья, но она была, точно была. Неужели их решение отнести детей к источнику силы было верным?
Наставница совершенно забыла о семейной паре и непослушной девчонке, все её мысли были только об одном — нужно сообщить сёстрам о великой радости: к ним снова вернётся их молодость и красота.
Пользуясь всеобщей суматохой, Злата и Ронгальд покинули негостеприимную обитель, прихватив с собой трёх обитательниц этого мира, которые были не в силах противостоять человеческой жестокости.
Место силы встретило их свежей зеленью. Оказалось, что оно расположено вблизи храма. На дорогу ушло каких-то полчаса. В центре поляны сверкал и искрился большой белый шар. Он раздулся до невероятных размеров и едва не лопался от переполняющей его силы. Множество тонких ниточек растянулось во все стороны. Злата задумалась о том, что по такой связующей нити, возможно, удастся найти мать второй девочки. Вот только, как найти ту самую ниточку, которая приведёт именно к той, кого они ищут?
Словно в ответ на её мысли, одна из нитей вспыхнула особенно ярко.
«Неужели? — подумала Злата. — Вот так просто?»