В сильные холода рядовые члены рода одевались в шерстяную одежду и шубы, сшитые из самого доступного и недорогого материала — из шкур лошадей, коров, свиней, баранов и собак. В морозы, если платье или сапоги бывали хоть немного неплотны, то, как отмечалось в описаниях, чжурчжэни отмораживали пальцы, и тело их растрескивалось от холода. Они шили также халаты из рыбьей и змеиной кожи. Теплая нижняя одежда (штаны, рубашки и чулки) изготовлялась из шкур оленя, кабарги и кошки. Старая национальная одежда чжурчжэней прекрасно приспособлена для холодов при жизни и работе в тайге и горах. Вместе с тем, родовая аристократия — племенные и родовые вожди, а также члены их семей — зимой надевали шубы из меха соболей, лисиц и белок или теплые шелковые халаты на подкладке. Кроме меховой одежды, широко использовались изделия из белого холста. Платье из белого материала — самая любимая одежда чжурчжэней. Чжурчжэньские женщины носили длинный халат-кафтан, у которого, в отличие от такого же типа одежды у мужчин, воротник не пришивался. К ушам подвешивались серьги из золота, серебра и полудрагоценных камней. Мужчины-чжурчжэни, в отличие от киданей, не заплетали волосы в косы, а носили их распущенными по плечам, как некогда тюрки. Волосы придерживались специальным футляром или кольцом, который у богатых изготовлялся из золота. Пряди волос переплетались цветными лоскутками материи. Знатные чжурчжэни украшали их золотом и жемчугом.
Рядом с поселком располагались пашни и огороды. Основное занятие большинства племен чжурчжэней — земледелие и огородничество. Они разводили также лошадей, коров, овец, свиней и собак. В зимнее время и ранней весной охотники с собакой уходили в тайгу, где добывали оленей, лосей, медведей и пушного зверя. Особой популярностью среди чжурчжэней пользовалась охота на оленя с помощью берестяного рожка. Зверя выслеживали по следу, а затем приманивали рожком, подражая реву самца. Летом, в особенности в период массового хода рыбы, они занимались рыболовством, а в лесу собирали дикие плоды, ягоды и коренья.
Любимой едой рядовых чжурчжэней была похлебка из гороха и вареное пшено, которое употреблялось в недоваренном виде с приправой из чеснока и сырой собачьей крови. На родовых праздниках и в торжественных случаях они пили вино собственного изготовления. Вино было любимым напитком чжурчжэней. Его употребляли тогда, когда все гости хозяина дома, которые приходили к нему без особого приглашения, более не могли поглощать ни мясо, ни похлебку. Иногда при официальных приемах вино подавали прежде еды. Под звуки музыки гостей девять раз обносили вином, а на закуску подавали "фрукты" — кедровые орехи. После угощения вином на стол ставилась рисовая каша и мясные кушанья. Особенно любили чжурчжэни рисовый отвар, который слуги подносили в больших деревянных тарелках. Его ели деревянными ложками с длинными ручками. Мясо хозяйки слегка недоваривали, почему вкус его лишался, по мнению гостей из далеких стран, многих качеств и представлял нечто среднее между сырым мясом рыбы и сырым мясом сайги. Мясо употреблялось также в сушеном и жареном виде, иногда вместе с овощами.
Одним из любимых и популярных спортивных состязаний чжурчжэней считались скачки на лошадях. Они всегда привлекали большое количество зрителей, в особенности, девушек и женщин, которые прислуживали соревнующимся, подавая им вино. Здесь же после состязаний устраивали танцы. Под звуки барабанов и флейт чжурчжэни пели песни, напоминающие мелодией пение куропатки, угощались вином и обсуждали детали соревнований, высказывая одобрение друг другу. Каждый из взрослых чжурчжэней был не только отважным воином, усердным хлебопашцем и умелым охотником, но также мастером на все руки. Он умел построить для себя деревянный дом-полуземлянку, сшить сбрую и временную палатку-чум, соорудить телегу или повозку на двух колесах.
В новый год чжурчжэни поклонялись солнцу и приносили жертву "великому небу". Однако основная их религия — шаманизм. Шаман являлся второй после вождя фигурой в племени. Он же в случае болезни выступал в роли лекаря, который изгонял из больного злых духов и приносил в жертву свинью или собаку, чтобы ускорить выздоровление. Если надежды на выздоровление полностью исчезали, то больного отвозили на телеге в одну из дальних от селения горных долин и там бросали. Такой больной, которого, как считалось, не покидали, несмотря на заклинания шаманов, злые духи, превращался в опасное для соплеменников существо, поэтому от него старались избавиться всеми мерами. Родичи оплакивали умершего, сопровождая затем погребение "слезными и кровавыми проводами": участники погребальной процессии делали на лбу надрезы ножом, и кровь из ран струилась по лицу, смешиваясь со слезами. Особенно торжественно хоронили родовых вождей и членов богатых и влиятельных семей. При погребении их не ограничивались простым захоронением в могильной яме без гроба. В жертву им приносили любимых слуг и служанок, а также оседланных лошадей. И тех и других сжигали, а останки помещали в могилу. Кроме того, для покойника и его загробного путешествия чжурчжэни приносили в жертву свиней и собак, которых также сжигали. Кроме еды, в могилу помещали сосуды с питьем. Весь этот торжественный церемониал носил название "варить кашу для умершего".
Торжественными и сложными обрядами сопровождалась свадьба чжурчжэней. Состоятельные семьи посылали родственников сватать невесту. Их сопровождал обоз повозок, нагруженных напитками и разнообразными кушаньями, и десятки лошадей, предназначенных для дара родителям невесты. В доме невесты вскоре начинался пир, на котором прислуживали родственники жениха. Они трижды разносили вино, налитое в золотые, глиняные или деревянные сосуды, затем угощали салом, а под конец пили чай или молоко. После пира участники церемонии обменивались подарками. Жених предоставлял возможность отцу невесты выбрать для себя самых лучших из приведенных лошадей, а он взамен за каждую взятую лошадь дарил будущему зятю одежду. Если обе стороны оставались довольными, то жених трудился в доме невесты три года, выполняя разнообразную и тяжелую работу. После трех лет он уводил невесту, в приданое которой отец выделял рабов и скот. В бедных слоях чжурчжэньского общества описанный обряд, конечно, значительно упрощался. К тому же, в народе не жених искал невесту, а невеста искала жениха. Родители бедной девушки посылали ее ходить по дорогам, распевая песню, в которой она расхваливала прелести женщины и семейного быта. Тем самым она намекала не то, что ищет дружка. Услышавший, если он намерен жениться, вел девушку к себе и по окончании простой брачной церемонии отводил в дом родителей, чтобы они знали о принятом решении.