К моменту столкновения с киданями в X — XI вв. чжурчжэньское общество представляло собой классический образец первобытнообщинного строя. Каждое племя занимало строго определенную территорию и не находилось в зависимости от соседних родственных племен. Только во время опасности или для особо важных военных мероприятий они объединялись в союз для отражения или предупреждения действий врага. Родовых или племенных вождей чжурчжэни выбирали на общих собраниях, но выборы к тому времени уже превратились в формальный акт, пережиток старых времен, так как власть вождей к X — XI вв. стала наследственной. Она переходила от старшего брата к младшему, а после смерти последнего из братьев — к сыновьям старшего брата. Вожди назывались боцзиле ("боцзинь" — от маньчжурского "бэйли") или цзедуши. Они стояли во главе родов, которые насчитывали от тысячи до нескольких тысяч человек. У вождей в ранний период истории чжурчжэней еще отсутствовал налаженный и централизованный аппарат угнетения и грабежа свободных общинников, членов рода. Так, в источниках отмечается, что они не платили в пользу родовой верхушки "определенных податей". Это не значит, однако, что члены рода вообще не предоставляли в ее распоряжение плодов своего труда. Просто размеры податей регламентировались: их собирали столько, сколько понадобится.
Пережитки родо-племенного строя и порядки военной демократии особо ярко проявлялись в ходе военных совещаний, когда чжурчжэни решали важные вопросы войны и мира, союза с соседями, разрабатывали военные операции и походы. Строго соблюдалось правило, по которому любой из членов рода мог без каких-либо опасений высказать мнение по обсуждаемым вопросам. Такие совещания представлялись собой своего рода народные собрания равноправных мужчин-воинов. У них вожди и полководцы союза племен спрашивали совета, а в ответ выслушивали самые разнообразные мнения. Даже некоторое время после образования империи такой порядок оставался незыблемым. Когда чжурчжэни решали вопрос о каком-либо важном деле, то участники совещания выходили в поле, устраивали положенное в таких случаях угощение, очерчивали углем круг и, усевшись, начинали высказывать мнения. Первыми говорили не начальники, а "низшие". Государь выслушивал "проекты" и выбирал тот, который ему нравился больше других. Интересно, что исполнителем избранного проекта назначался обычно тот, кто его выдвинул. Круг после окончания совещания уничтожался, чтобы, как считалось, никто не слышал человеческого голоса, а враг не узнал о принятом решении, и сведения о нем не вышли за пределы круга, гле шли разговоры. При разборе мнений принималось во внимание, кто подавал его, чтобы отцы, дети пли братья, "по частным привязанностям", не прикрывали друг друга. Отношения между племенами и отдельными членами рода регламентировались неписанными, но строгими законами родового строя. Кровная месть — первый закон, регулировавший у чжурчжэнен взаимоотношения обиженного и обидчика. Именно с этих законов и событий, связанных с ним, начиналась, как увидим, история Ваньянь — правящего рода Золотой империи.
Между племенами чжурчжэней существовали оживленные торговые связи, так как в XI в. некоторые из них специализировались на производстве определенных видов товара. Особым спросом пользовалось оружие — мечи, стрелы, панцири и щиты, производить которые могли далеко не все. Среди чжурчжэней славилось племя цзягу — кузнецов, которые все это с готовностью продавали. Торговые связи осуществлялись с помощью прямого обмена одного товара на другой, так как деньги появились у чжурчжэней позже. У них отсутствовали такие учреждения централизованного объединения, как постоялые дворы. Поэтому путешественникам в страну чжурчжэней приходилось каждый раз обращаться в дом "хозяина", который после долгих препирательств пускал их переночевать.
Чжурчжэни делились на несколько племенных групп, известных под разными названиями. Кидане в споем победоносном марше на восток, столкнувшись с чжурчжэнямп, выделяли у них прежде всего три большие группы, безотносительно их племенных названий, но в зависимости от степени подчинения империи Ляо. Киданьскнй император Амбагянь сразу оценил грозную опасность, которую представляли для Ляо новые противники. Разгромив Бохай, он предпринял особые меры предосторожности на границах с чжурчжэнямп. Характерно, что Амбагянь не рискнул сразу включить новые земли в свою империю, а создал в 926 г. особое буферное государство Дуньданго для управления бохайцами и чжурчжэнями. Центр его сначала находился в Ляояне, а затем его перевели в Дунцзпнь. Трудно установить границы нового плацдарма для будущей воины на востоке, но из источников ясно, что, по крайней мере, чжурчжэньские племена, жившие на р. Ялу, сохранили вначале полную независимость от Корё и Ляо. Амбагянь, считая, что чжурчжэни, несмотря на принятые меры, начнут производить "беспорядки" на его границах, завлек и переселил несколько тысяч наиболее знатных и сильных семейств к югу от современного города Ляояна и на северо-восток от округа Сяньчжоу. Тем самым он разделил силы чжурчжэней и лишил их возможности соединиться. Это были те чжурчжэни, которые известны в истории как "покорные (шу) нюйчжи пяти провинций", или хэсукуань. Они находились в зависимости от киданей и включались в округ Шимиюань. В их состав входили 6 племен. Хотя "покорные нюйчжи" не платили дани киданям, для управления ими (по-видимому, чисто формально) назначался цзедуши. Кроме того, "покорные нюйчжи" во время военных действий выставляли для Ляо войска, а ко двору киданьского императора — прислугу. "Княжество" их называлось "Образованные" нюйчжи).
Вторая группа чжурчжэней жила к северо-востоку от Муклена, на землях вплоть до р. Сунгари. Кидане приписали их к округу Сяньчжоу и министерству, ведающему военными лошадьми (биньмасы). Степень зависимости второй группы чжурчжэней от Ляо значительно меньшая, чем у "покорных чжурчжэней". Они не входили прямо в состав Ляосской империи, а только "приписывались" к одному из округов. Но главное заключалось в том, что кидане не смогли полностью прервать политические и экономические связи этой группы чжурчжэней с основной территорией их расселения. Военное управление Ляо официально позволило поддерживать связь с основной частью их страны. Кидани прилагали массу усилий, чтобы на территорию "приписанных чжурчжэней" не проникало железо, в первую очередь, вооружение, так как панически боялись их усиления. В стране "приписанных чжурчжэней" широко употреблялись наконечники, вырезанные из кости. Чжурчжэни второй группы племен не считались ни покорными, ни дикими. Их называли также "желтоголовыми", а также хойба и дилинь. У хойба, как казалось киданям, волосы на висках были желтыми, а глаза — желтые с зелеными зрачками. Вот почему таких чжурчжэней и называли "желтоголовыми нюйчжэнь".