— Т-ш-ш-ш… — раздалось над ухом. — Успокойся, никто её не тронет, — голос принадлежал Тарту, и я благополучно отключилась.
Ингу никто не тронул, и она пошла на поправку. Вскоре она стала моей фрейлиной, и я наконец-то смогла с кем-то поговорить о наболевшем. Инга прекрасно ориентировалась в здешних интригах и хитросплетениях отношений между высшей знатью. Я поражалась её острому уму, гибкой натуре и какой-то необычайной честностью, которой она обладала. За несколько недель мы стали близки как сестры.
С Астартом виделись практически каждый день. С ним было не очень гладко, но лучше, чем раньше. В один прекрасный день он пришел и сообщил мне, что столовая для нищих, которую я просила, отстроена и завтра начнет работать.
— Хочешь её посетить? — спросил он, намекая на вылазку в город. Он был все время занят, а меня одну никуда не хотел отпускать.
— Да, но неужели мы приедем туда в качестве короля и королевы? — так непривычно называть себя этим словом, но пора привыкать.
— Ну да, а что? — удивился он.
— То, что тогда мы не увидим всей правды. Я хочу побыть там как простолюдинка, послушать, что люди говорят. А не как королева, перед которой все лебезят и представляют все в лучшем свете.
После долгих препирательств мы нашли выход — я загримирую нас обоих так, что комар носа не подточит. Тарт не очень верил в эту затею, но я настояла. Он сидел на кровати, а я порхала над ним, скрупулёзно накладывая тональных крем на каждый сантиметр его лица. И было в этом процессе что-то настолько интимное, что я смутилась. Особенно когда настала очередь носа, и Тарт широко развел ноги, чтобы мне было удобней стоять. Я нависала над ним, стоя очень близко. Я так сосредоточилась на своей работе, что не сразу поняла, что он неотрывно смотрит на меня каким-то лучистым теплым взглядом.
— Что? — не выдержала я, и тоже улыбнулась.
— Ты такая красивая, — тихо произнес Тарт, и это прозвучало так интимно, что я просто залилась краской.
— Спасибо, — шепнула в ответ, стараясь не сбиваться с рабочего настроя.
Я была довольна своим творением! Тарт изменился до неузнаваемости: надбровные дуги стали визуально больше, мои накладные брови придали его образу небрежности, а настоящая небритость окончательно завершила образ эдакого дикаря. Однако, его самого мало волновала собственная внешность. Он положил руки мне на талию и мягко надавил, заставляя сесть на его колено. Это было так необычно, и я замерла, наблюдая, как его лицо становится все ближе. Когда наши губы соприкоснулись, я закрыла глаза и полностью растворилась в невероятно приятных и будоражащих ощущениях. Его руки обвили меня, я оказалась прижата к его сильному торсу, и то, что творили со мной его губы, буквально сводило с ума. А когда его язык проник ко мне в рот, я просто захлебнулась необычными и новыми ощущениями.
В какой-то момент поняла, что все заходит слишком далеко и уперлась рукой в его грудь, стараясь отстраниться. Он не стал мешать. Тарт смотрел на меня как изнывающий от жажды на стакан воды. Я и сама не ожидала от себя такой бурной реакции. Пока все не вышло из-под контроля, схватила косметику и сбежала в ванную.
Мы ехали в простой карете, сидя друг напротив друга. Я смотрела в окно и старалась не встречаться глазами с Тартом. Он и сам был немного растерян, поэтому молчал. Для него непросто было одеть недорогую и слегка грубоватую одежду вместо привычных ему кожаных костюмов. Я же в льняном платье чувствовала себя вполне комфортно.
Мы подпрыгивали на каждом камне, и это начало раздражать. Нас жутко трясло! Как же я соскучилась по привычным земным автомобилям.
Мы приехали на знакомый рынок. Здесь было все также шумно, но я не чувствовала себя растерянной. Тарт помог мне выбраться из кареты и предложил свой локоть. Я практически обняла его за руку, и вместе мы пошли сквозь толпу. Наверное, если бы я за него так не держалась, то меня бы точно оттеснили. Столовую мы увидели ещё издалека, опознав её по длиннющей очереди. На большой веранде стояли пять больших дымящихся чана с кашей, возле каждого — раздатчик, наливавший каждому желающему в тарелку еду. В основном в очереди стояли оборванцы, реже — калеки, но все соблюдали порядок, никто не конфликтовал.
— Я до сих пор не понимаю, чего ты о них так печешься, — сказал Тарт, сжимая мою руку. Со стороны мы выглядели как обнимающиеся супруги. Стоп! Блин, все время забываю, что мы женаты.