— Что за бред! Что ты несешь? — Прохрипел я.
— Не прикидывайся идиотом! Ты сильный боец, но плохой актер! Они тебя вчера подслушали, как ты общался с наставником и раскрыл ему свой план, и он поддержал тебя! Он кстати уже мертв, и твоим планам не суждено сбыться! — Перешел на крик отец.
— Отец, это клевета! Зачем мне это? — Голова туго соображала, но я понимал, что эта подстава и меня решили списать со счетов.
Брат же стоял сзади и ехидно улыбался, глядя мне в глаза, я попытался вырваться, все же я архимаг! Но увы, я был отравлен, на мне антимагические наручники на руках и ногах, причем по несколько штук, и цепью еще для верности замотали, не вырваться!
— Я бы посадил тебя в темницу до конца твоих дней! Но боюсь, как только яд перестанет действовать, она тебя не удержит, все же ты чертовски силен, признаю, вот бы эту силу отдать твоему брату, но увы. В тебе такой потенциал! Был, потенциал! Жать, что ты выбрал такой путь, но за твои заслуги я придумаю тебе нормальную смерть, скажем ты погибнешь на охоте от засады ассасинов! Нельзя разрушать твой образ, он сплочает людей, но царский род всегда будет помнить имя предателя! — Перешел на политический тон отец, он даже не хочет меня слушать. Так, то он всегда рассудительный и убивать бы меня без суда и следствия не стал. Так еще и наставника погубил! Хороший был человек.
— Брат! Зачем ты оклеветал меня? Ты же знаешь, что это ложь! Скажи правду! Ты же помнишь, ты — голова, я — мускулы! — Попытался я достучаться до его сердца, но увы.
— Отец, яд прекращает свои действия, нужно поторопиться! — Злобно прошипел наследник на ухо своему отцу.
— Этот кинжал когда-то принадлежал главному жрецу богини смерти, так уж вышло, что наш предок убил его, и эта реликвия теперь переходит из поколения в поколение, и этим кинжалом мы убиваем только предателей. Говорят, их душа попадает на суд к богине, и мало кто уходит от нее, тебе то уж точно уготовано место в аду с персональным котлом! — Злобно сказал король.
Видно, что отец сомневался, что-то было не так, он же менталист и ничего не проверил, он явно был не в себе. Его кажется чем-то опоили, он занес клинок, глядя мне в глаза, но медлил, очевидно, что за всем стоит брат и наша мать, но поделать с этим ничего не мог, я столько раз смотрел в глаза смерти и умру вот так? Не на поле боя? А связанным в постели, обидно!
— Отец, позволь мне! — Брат выхватил нож, хищно улыбнулся и вонзил его в спину отцу, прямо в сердце! Отец дернулся, его глаза сверкнули тьмой, и он упал без чувств!
— НЕЕЕТ! Что ты творишь больной ублюдок?!!! — Прокричал я, глядя на безжизненное тело отца.
— Я творю? Да нет уж, братик! Это ты! Все ты! С того дня, как в тебе проснулась магия, ты стал занозой в моей заднице! От тебя одни проблемы! Я всегда говорил, тебя нужно прогнать, казнить, убить! Но меня никто не слушал! И что теперь? Ты убил нашего отца! Как ты мог? — Безумно рассмеялся он. — А я убил тебя и стал героем для всех! Убить такого сильного предателя дорогого стоит. — Продолжил он свой безумный смех.
Брат занес клинок над головой и наклонившись к моему уху прошептал:
— Ведь историю пишут победители! Правда?
Я не знаю, каково это умирать, я ничего не понял. Просто раз и все, хожу я значит такой по темноте, но не чувствую ни тела, ни магии, а только то, что какой же я идиот! Всех победил, приехал домой, расслабился! Какого хрена? А если бы и вправду пришли ассасины по мою душу? Как уже бывало не один раз! Умереть от их руки было бы не так обидно, как от руки мужика с комплексами ребенка, завистливого сученка! Как будто в том, чего я добился, есть чья-то заслуга, ну разве что наставника, он научил меня. Все, а дальше я сам! Кстати, очень жаль его, он ведь отошел от дел, передал бразды правления мне, и тут раз — прилетело ему. И теперь для всех я отцеубийца! А брат мой молодец — герой, остановил меня. И как он додумался до этого, хотя и дураку понятно, что это дело рук моей матери, я для нее всегда был чужим, она хотела дочку, а появился я.
— Ну что солдат, ты принял свою судьбу? — Раздался милый женский голосок, и он был повсюду!
— Кто ты? Где я? Я умер? — Обрадовался я тому, что не один тут.
— Как много вопросов, но на мой ты так и не ответил, разве это вежливо? — Голосок с наигранной обидой продолжал звонко звучать.
— Прошу прощения, я несколько растерян, и могу ли я Вас увидеть, тяжело говорить неизвестно куда и неизвестно с кем. А что касается вопросов, то наверное да, я прожил недолгую жизнь, но сделал многое, надеюсь этот ублюдок все не прое##т, а в остальном я готов! Где мой котел? Хоть отдохну, в отпуск же собирался! — Обреченно сказал я.