Следует отметить, что противник устанавливал мины без всякой системы, по одной или небольшими группами по 10–15 штук, с большими интервалами и дистанциями. Приходилось прощупывать буквально каждый метр.
Боевой опыт подсказал нам, что работу саперов при разминировании целесообразно строить тремя-четырьмя эшелонами. Первая группа из трех-четырех саперов с миноискателями определяет минированные участки, обозначает их; вторая — из восьми-десяти саперов с миноискателями — извлекает мины или уничтожает их на месте и проделывает проход шириной до 12 метров. Работу первых двух групп выполняют полковые и дивизионные саперы. Третья и четвертая группы — армейские саперы — окончательно расчищают минированные участки.
Противник часто устанавливал противотанковые мины с элементами неизвлекаемости. Такие мины мы уничтожали на месте зарядом взрывчатых веществ. В общем, наши саперы обеспечивали темп преследования противника в пределах до 12 километров в сутки.
Особо надо рассказать о работе саперов нашей дивизии на переправе через реку Истру.
Командование решило нанести противнику удар во фланг и окружить его. Саперной роте под командованием старшего лейтенанта Анатолия Трушникова было приказано построить переправу и перебросить полк и стрелковую бригаду.
В верховье реки Истры находилось большое водохранилище. Плотину гитлеровцы при отходе взорвали. Вода хлынула с большой скоростью течения поверх льда на высоту свыше двух метров. Ширина реки достигала 50 метров. Переправочных средств не было. Из-за большой скорости течения мост на опорах строить было нельзя. Решили соорудить мост на плотах.
Вязали плоты из бревен, которые приходилось переносить метров на 500. В воде, при двадцатиградусном морозе, рискуя жизнью, бойцы устанавливали эти бревна и укладывали верхние строения. Силой течения плоты неоднократно срывало, опрокидывало, но саперы упорно боролись за каждый построенный метр переправы. Вязали плоты скрученными в шесть нитей телеграфными проводами.
В течение ночи мост был сделан, и к утру наши части переправились на противоположный берег и мощным ударом во фланг и тыл нанесли противнику жестокое поражение. Гитлеровцы бежали в панике, бросая артиллерию, машины, танки.
Чтобы переправить на другой берег артиллерию, мы укрепили мост, наморозив на него слой льда и снега. В течение суток без отдыха, при сильном морозе и ветре саперы переправляли войска и материальную часть.
Особенно отличились саперы, которыми командовал лейтенант Петухов.
«Получив приказ построить мост через реку, — писала дивизионная газета «За Родину», — подразделение тов. Петухова приступило к работе. Фашисты, окопавшись на противоположном берегу, беспрерывно обстреливали пулеметным, минометным и артиллерийским огнем все подступы к реке. Но это не устрашало саперов. Когда же основные работы по постройке моста были сделаны, гитлеровцам удалось прямым попаданием снаряда разрушить мост. Несколько бойцов было ранено и убито. Тяжело был ранен и Петухов. Однако подразделение не осталось без командира. Командование на себя принял лейтенант Новиков.
Еще с большей энергией взялись за работу саперы. Под ураганным огнем противника красноармейцы Наймука, Сысоев, Москалев, Сенотрусов, Залесов. Шейко и другие таскали на себе, тяжелые бревна, снова строили мост. Но врагу вторично удалось разбить его.
Упорству и настойчивости саперов, казалось, не было предела. С новой силой закипела работа. На помощь подоспели понтонники. Вскоре мост был наведен, и по нему двинулись вперед наши танки, за ними пехота…
Настоящими героями показали себя в боях за Москву саперы лейтенанты Байгаров, Качура, Бабенко, Новиков, Гынзагов, политрук Кахадзе, младший политрук Сафаров, заме стители политруков Степченков, Просеков, Тарасов, сержанты Онищенко, Брилев, Куракин, Жданов, Комаров, Гнатенко, Горьев, рядовые Тарасов, Пичугин, Кривошеин, Сергеев, Оденин, Криницын, Вершинин, Самарин, Абсолямов, Лукьяненко, Габитов, Сазонов, Газиев и многие другие».
И в последующих боях наши саперы продолжали оказывать войскам большую помощь, ведя беспрерывно инженерную разведку оборонительных рубежей противника.
Самоотверженность и героизм, храбрость и стойкость — вот боевые качества, которые были присущи бойцам, командирам и политработникам нашей дивизии. Высокое звание гвардейцев мы с честью оправдывали и в последующих боях с немецко-фашистскими захватчиками.
МЕДИЦИНСКАЯ СЛУЖБА ДИВИЗИИ
Род. в 1907 г. Окончил мединститут. В Советской Армии с 1930 г. В 1941 г. - начальник санитарной службы дивизии. Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени, двумя орденами Красной Звезды и многими медалями.
Ныне подполковник медицинской службы в отставке Ф.М. Бойко проживает в Москве.
Р аботники медицинской службы дивизии еще до отъезда на фронт, находясь вместе с бойцами и командирами в бивуачных условиях на берегах рек Уссури и Имана, занимались интенсивной подготовкой к деятельности в боевых условиях.
Особое внимание обращалось на практическую отработку приемов и навыков по оказанию медицинской помощи раненым под огнем противника: наложение повязок, жгутов, способ выноса раненых, маскировка, самоокапывание, работа с носилками, погрузка и выгрузка раненых. Все мы, начиная от санитара и кончая врачом, учились сами и обучали этим приемам и навыкам личный состав дивизии.
Продолжалась учеба и в течение всего пути на запад.
По прибытии на фронт части дивизии без промедления стали вводиться в бой. Сразу же появились и раненые.
Так как боевого опыта никто из медсостава не имел, первый период боев оказался для нас очень трудным.
Обстановка накалялась. Раненых с каждым днем становилось все больше. Стояла осенняя распутица, грунтовые дороги местами были непроходимы для машин, стало скученно на полковых медпунктах.
В свое время великий русский хирург Н. И. Пирогов назвал войну «травматической эпидемией». Всякая война неизбежно сопряжена с массой раненых людей. Однако количество раненых в войнах времен Пирогова ни в какое сравнение не идет с количеством их в боях под Москвой, ибо несравнима численность сражающихся армий, несравнимо оружие того времени с нынешним скорострельным и автоматическим, не говоря уже о поражающей силе авиации.
До последнего дыхания стояли на своих рубежах воины нашей дивизии, не щадя ни крови, ни жизни. А рядом с ними выполняли свой долг наши медицинские работники. Наравне с бойцами, подвергаясь такой же опасности, они оказывали помощь раненым на поле боя и выносили их из-под огня. Потери среди ротных санитаров были также велики, как и среди других бойцов на передовой. Не случайно поэтому появился приказ Ставки Верховного главнокомандующего о предоставлении к награждению санитаров за вынос раненых.
Много их было, скромных, незаметных тружеников войны, следовавших по пятам за атакующими подразделениями и спасавших жизнь боевым товарищам. Они оказывали помощь раненым и выносили их из-под огня. Назвать имена всех доблестных санитаров нет возможности, но нельзя не вспомнить о таких, как санитар 22-го гвардейского стрелкового полка Авдеев. Он и раненых выносил, и как разведчик добывал ценнейшие сведения командованию.
Санитар Ольначев в отдельные дни выносил с поля боя по нескольку десятков раненых воинов. Однажды этот человек вынес в укрытие 24 раненых бойца с оружием. Но бой не утихал, и он отправился за двадцать пятым. Уже вечерело, вдруг совсем рядом окрик: «Рус, руки вверх!» От неожиданности Ольначев вздрогнул. Оглянувшись, он увидел справа от себя троих немецких солдат с направленными на него автоматами. Раздумывать было некогда. Сделав вид, что он собирается поднять руки, Ольначев быстрым движением выхватил из-за пояса противотанковую гранату и метнул ее в гитлеровцев, а сам упал на землю. Раздался сильный взрыв. Санитар поднялся и посмотрел туда, где только что стояли враги. На этом месте лежали трупы. Ольначев взял автоматы, забрал документы, взвалил на плечи своего двадцать пятого раненого и благополучно доставил в расположение полка.