Уже наступила темнота, когда мы добрались до расположения нашего батальона и я сдал комбату планшет и наган лейтенанта Казакова. Из 14 человек нашей группы остались в живых только я и Брюханов, но главное было сделано: враг задержан и батальон укрепился на новом рубеже.
Наконец закончились тяжелые дни отступления. Мы остановили врага под Москвой, а затем и погнали его обратно, на запад. В один из первых дней наступления на Истру нашему взводу было дано задание достать «языка». Изучив предварительно местность, обстановку, расположение огневых точек противника, мы вышли на выполнение этого боевого задания. Двигались осторожно, часто останавливались, прислушивались к каждому шороху. Подошли близко к какому-то блиндажу, вокруг которого ходил часовой. Как потом оказалось, здесь располагался командный пункт врага. Хотели схватить часового, но он, увидев нас, выстрелил. Из блиндажа тотчас же стали выбегать солдаты. Мы забросали их гранатами, а сами побежали в глубь вражеской обороны. Пробежали метров 500–600. Наткнулись на телефонный провод, перерезали его и стали ждать связиста, который должен прийти для исправления связи. Время тянулось медленно. Мы молчали. Но вот появились двое. Они о чем-то говорили между собой. Один держал наготове автомат, другой искал повреждение в проводе. Не помню уж, кто именно из нас ударил гитлеровца, шедшего с автоматом, прикладом по голове. Тот упал. Другого мы моментально скрутили и доставили по назначению.
В другой раз нашей разведывательной группе было дано задание выяснить, где остановились отступающие вражеские части. Под покровом темноты мы подошли к ближайшей деревне. Стояла тишина. Заглядывая в каждый дом, прошли по улице, не обнаружив ни одной живой души. Через 5–6 километров подошли к другой деревне. Как и первая, она была также мало разрушена.
У ворот большого дома стояла закутанная в теплый платок пожилая женщина. Она сказала, что в деревне противник и что в ее доме размещаются офицеры. Сейчас после попойки они спят. Раздумывать много не пришлось. Командир группы приказал двоим бойцам остаться на охране, а мы, семь человек, заскочили в дом. Гитлеровцы проснулись, пытались сопротивляться, но мы уничтожили всех до одного и под покровом темноты покинули деревню, продолжая выполнять поставленную перед нами боевую задачу.
СЛУЧАЙ ИЗ БОЕВОЙ ЖИЗНИ
Род. в 1920 г. В дивизии служил шофером и телефонистом. Награжден орденом Отечественной войны II степени, медалью «За отвагу» и др. Ныне живет на Урале, в г. Нижняя Салда Свердловской области.
Как известно, в первые месяцы войны да и в подмосковном сражении на стороне фашистов было большое военное превосходство. Казалось, они совсем не жалели боеприпасов и техники. Даже самолеты посылали охотиться:?а советскими бойцами. Был однажды со мной такой случай. Я обеспечивал связь своего полка с КП дивизии. Как-то во время артобстрела линия связи оказалась порванной. Я вышел на ее исправление. Иду полем. Вижу, летит вражеский самолет. И пилот меня заметил. Спикировав, он начал обстреливать меня из пулемета. Я бросился под старую изгородь, она спрятала меня от взора врага, укрыла от его пуль. Решив, что со мной «покончено», гитлеровец выровнял самолет и удалился. А я продолжал путь.
Вот еще случай. Разведгруппа из 12 бойцов, в которую был включен и я, как связист, получила боевую задачу. Под покровом темноты нам предстояло занять исходное положение в старых воронках от разорвавшихся снарядов, которые находились в 15–20 метрах от вражеской обороны, и ждать по телефону команды для броска вперед. Далее нам следовало бесшумно ликвидировать охрану, занять высоту и прочно удерживать ее до подхода наших подразделений.
Исходное положение мы заняли своевременно. В 9 часов утра, получив по телефону приказ, стремительно бросились на охрану и отдыхающих гитлеровцев, перебили их и заняли высоту. Наступило затишье. Но через некоторое время в наше расположение явились с проверкой вражеские связисты. Схватка была короткой. Затем подошла еще большая группа фашистов. Завязался бой. Мы сумели отразить натиск этой группы. Но вслед за этим на нас обрушился шквал минометно-артиллерийского огня, последовали неоднократные атаки гитлеровцев. И все же бойцы нашей малочисленной группы, истекая кровью, удержали занятый плацдарм до прихода наших войск. За выполнение этой боевой задачи я был награжден орденом.
В другой раз перед нашей разведгруппой была поставлена задача выяснить, какая немецкая часть стоит против нас. Ночью на нейтральной полосе мы установили промежуточный пункт связи, оставив при нем бойца Омельченко. Подход к немецкой обороне был заминирован. Поэтому впереди, проделывая проход, шел входивший в нашу группу сапер, за ним я, тянувший связь, а уж за мной двигалась группа захвата. Добравшись до переднего края вражеской обороны, мы залегли в воронках и стали ждать приказа. Ждали до утра, окоченели совсем от холода. Когда начало рассветать, зазуммерил телефон: это был долгожданный приказ командования. Мы сразу же поднялись и бросились на боевое охранение врага. В короткой схватке охранение было перебито. Заскочив в блиндаж, мы уничтожили там отдыхавших гитлеровцев. Затем, захватив с собой офицерский планшет с документами, стали отходить назад. Мне было приказано отцепить от аппарата провод и, сматывая его, выводить людей, следя за тем, чтобы они не нарвались на мины.
Мы торопились к своим. Но только что достигли промежуточного пункта связи, который находился в кирпичной пристройке бывшей мельницы, как немцы обрушили на нас сильный минометный и артиллерийский огонь. Несколько моих товарищей было убито, несколько ранено. В свою часть мы попали лишь с наступлением темноты. Но приказ был выполнен — планшет с документами офицера попал в руки нашего командования.
Да, много пришлось пережить за эту войну. Погибали боевые друзья, но оставшиеся в живых с еще большей яростью шли вперед, громя фашистов, шаг за шагом освобождая от них нашу любимую землю.
О ПЕТРЕ КУРИЛЬЧИКЕ И ДРУЗЬЯХ-СВЯЗИСТАХ
Род. в 1922 г. В начале Великой Отечественной войны добровольцем ушел на фронт, служил в роте связи 131-го (31-го гвардейского) стрелкового полка. Награжден орденом Славы III степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги» и др.
В настоящее время живет в Оренбурге.
Я служил в 31-м стрелковом полку связистом, хорошо знал не только многих бойцов, но и командиров, в том числе командира полка Николая Гавриловича Докучаева и комиссара полка батальонного комиссара Ивана Яковлевича Куцева. Оба они были людьми храбрыми, прямыми, заботливыми. Мы все их уважали и любили. В трудные минуты боя командир полка и комиссар всегда были рядом с нами — штаб полка постоянно располагался очень близко от передовой линии или даже на самой передовой.
Мои друзья связисты и в обороне и в наступлении работали самоотверженно, не знали ни отдыха, ни сна. Ни ураганный огонь врага, ни жестокие холода не могли остановить таких замечательных бойцов, как Лютый, Шорников, Юсов, Финько, Панкратенко и многие другие. Несмотря ни на что, они всегда обеспечивали непрерывную работу линии связи, хотя осколки снарядов то и дело рвали провода на куски.
Под Москвой в 1941-м многие знали о боевых делах старшины Петра Курильчика. Об этом человеке мне хочется рассказать особо. Я познакомился с Курильчиком еще до того, как попал в дивизию. После одного из боев на фронтовой дороге в районе города Клина пришлось мне шагать рядом с группой военных, которыми командовал старшина в кавалерийской форме.
Старшина шел, расспрашивал, кто я, откуда. На привале рассказал о себе. Я узнал, что фамилия его Курильчик, что он белорус, родом из Бобруйска. В армию призван в 1939 году. Очень хотел служить в кавалерии и попал в нее. Затем его хотели перевести в танковую часть. Но теперь ни коней, ни танков. Конники и танкисты стали пехотинцами.