— Упыри? — усмехнулся Готрек. — Я уже встречал таких прежде.
Он пьяно качнулся вперёд, врезался в опрокинутую телегу, но тут же выпрямился, поднял топор и швырнул себя прямо в атакующую толпу.
Миг спустя в стороны полетели отсечённые головы и руки.
Трахос, прихрамывая на один бок, присоединился к схватке, раскалывая молотами тех немногих, кого пропустил Готрек.
Маленет в отчаянии посмотрела на Курина, но тот лишь пожал плечами, причём вид бойни явно не вызывал у него неудовольствия.
— Ты можешь отвести его к Нагашу? — перекрикивая шум сражения, спросила она.
Он кивнул, по-прежнему наблюдая за схваткой.
К этому времени из пыли, всё так же хромая и дёргаясь, появились новые протравленные. И вокруг сражающихся и убивающих Готрека и Трахоса постепенно начал образовываться ровный круг, который постепенно сжимался.
Готрек и Трахос были многократно превзойдены числом, но Маленет не делала ни малейшей попытки помочь им. Она видела, как Истребитель расправлялся с куда худшими вызовами, даже не вспотев. Пока толпа без особого успеха пыталась затопить дуардина, альвийка повернулась к Курину.
— Почему ты хочешь ему помочь? — с трудом перекрикивая воющий ветер, спросила она.
— Грядут перемены, альвийка. Я чувствую их в этом ветру. И я вижу их в твоём приятеле. Помочь ему добраться до Нагаша может быть частью головоломки.
Маленет покачала головой.
— Слуги Бога-короля не…
— Я не служу Богу-королю! — воскликнул Готрек, отступая к ним, оставляя за собой груды изрубленных тел.
— Не напрямую, — сказала Маленет, — но…
— Никак!
Курин одобрительно кивнул и повернулся к Маленет.
— А ты? Пред сколькими богами ты падала ниц до этого? Зигмар — единственный твой хранитель?
Она зыркнула на него.
— Я — служитель Скрытого храма, Кроваворукого, Вдоводела. Повелитель Убийства — моя душа и моё сердце. Но я…
— Но ты не глупа, — прервал её Курин. — Чем бы ты не поклялась Кхаину, грозовые воинства Зигмара — твой единственный шанс на выживание. Итак, твоя непоколебимая вера теперь отдана богу бури.
Ярость вскипела в груди Маленет.
— Моя королева общалась с Кхаином. Она — Верховный оракул, и она предсказала поражение Хаоса. Вскоре все увидят силу Бога Убийств, — она рассмеялась. — Отворачивайся от богов, если хочешь, колдун, но это не поможет тебе избежать их гнева.
Курин закатил глаза.
Готрек оглядел мёртвых гулей, потом перевёл взгляд на набухшие на горизонте грозовые облака.
— Как ты собираешься отправить меня к Нагашу?
— Я ничего не смогу сделать, пока мы остаёмся в Клемпе.
Маленет собиралась задать ещё один вопрос, когда Курин молча поднял руку и кивнул на улицу.
Клемп кишел протравленными. Их уже были сотни, взламывающих двери и залезавших в окна. Жители вытаскивались из домов и миг спустя сквозь вой шторма прорезались крики несчастных, которых разрывали на части руками и когтями.
— В мои комнаты, — небрежно махнул Курин рукой в сторону одного из зданий. — И побыстрее.
Третья глава. Последний из Тишины
Трахосу пришлось наклониться, а Готреку — повернуться боком, чтобы пройти в комнаты через низкий и узкий дверной проём. Истребитель к тому времени уже прикончил бутылку, взятую в «Приглушённом барабане», и теперь столь неуверенно держался на ногах, что, входя, развалил половину дверного косяка, наполнив комнаты обломками и парами алкоголя. Курин споро закрыл сломанную дверь, после чего быстро зажёг свечу. Слабый свет показал лачугу, загромождённую не сочетающейся мебелью и остатками недоеденной еды. Это был квадрат восемь на восемь футов, и было что-то нелепое в том, как Трахос и Готрек умудрились втиснуться в столь прозаически маленькое пространство.
— Дымовая завеса для любопытных, — пояснил Курин, расплывчато махнув в сторону комнаты.
Послышался шум борьбы и Курин покачал головой.
— Нам надо поторопиться, — он вытащил ключ, открыл дверь в дальней стене комнатушки, провёл их внутрь второй комнаты, после чего снова запер за собой дверь. С собой он взял свечу и, когда они зашли, свет замерцал на десятках безмолвных, бесстрастных лиц.
Маленет, не понимая, на что смотрит, схватилась за кинжалы. Когда её глаза привыкли к слабому свету, она увидела, что комната имела форму квадрата, как и первая, только без мебели. Вдоль стен стояли девять хрупких стариков, но они были столь неподвижны, что Маленет не могла не задаться вопросом, а не статуи ли это вообще. Одеты они были, как Курин, и выглядели почти одинаково с ним: вытянутые, аристократичные черты лица и нескладные конечности.