— Что такое? — спросил он.
Она покачала головой.
— Дай посмотреть.
Она попыталась спрятать от него бумажку, но он взял ее у нее из руки и прочел: «Лев будет рычать — не спи». Карелла неподвижно смотрел на печатные буквы.
— Дурацкая идея вкладывать такую записку в печенье, — сказал он. — Что это может значить? — Он минуту подумал. — Лев. Созвездие Льва. Знак Льва по гороскопу — с 22 июля по какое-то августа, так?
Тедди кивнула.
— Ну, тогда все понятно. Когда мы поженимся, мы не очень-то будем высыпаться.
Он усмехнулся, и тревога ушла из ее глаз. Она улыбнулась, кивнула и протянула ему руку через стол.
Рядом с их руками лежало надломленное печенье, а возле — скрученная записка с предсказанием: «Лев будет рычать — не спи».
Глава двадцать первая
Его звали не Лев.
Его звали Питер.
Фамилия была Бернс.
Он рычал.
— Что это за чертова болтовня, Карелла?
— Что?
— Сегодняшний выпуск этой… этой мерзкой газетенки! — крикнул он, показывая на вечерний выпуск, лежащий на столе. «4 августа!»
«Лев», — подумал Карелла.
— Что… что вы говорите, лейтенант?
— Что я говорю? — кричал Бернс. — Что я говорю?! Кто вам разрешил болтать всякую чушь этому идиоту Сэведжу?
— Что такое?
— Есть полицейские, которым пришлось отвечать за то, что они разболтались…
— Сэведж?.. Можно мне посмотреть… — начал Карелла.
Бернс сердито стукнул по газете.
— Полицейский бросает вызов всему ведомству! — прорычал он. — Вот заголовок: «ПОЛИЦЕЙСКИЙ БРОСАЕТ ВЫЗОВ ВСЕМУ ВЕДОМСТВУ!» В чем дело, Карелла, вам здесь не нравится?
— Можно посмотреть…
— А дальше: «ПОХОЖЕ, ЗНАЮ, КТО УБИЙЦА», — ГОВОРИТ ДЕТЕКТИВ».
— Похоже, знаю…
— Вы это говорили Сэведжу?
— Что я могу знать, кто убийца? Конечно, нет. Господи, Пит…
— Не называйте меня Пит! Вот, читайте эту проклятую статью.
Карелла взял газету. Как ни странно, его руки дрожали.
Действительно, на четвертой странице была помещена статья под заголовком:
«ПОЛИЦЕЙСКИЙ БРОСАЕТ ВЫЗОВ ВСЕМУ ВЕДОМСТВУ».
«ПОХОЖЕ, ЗНАЮ, КТО УБИЙЦА», — ГОВОРИТ ДЕТЕКТИВ».
— Да ведь это…
— Читайте, — сказал Бернс.
И Карелла стал читать:
«В баре было полутемно и прохладно.
Мы сидели друг против друга, детектив Стивен Карелла и я. Он вертел в пальцах свой бокал, и мы беседовали о разных вещах, но больше всего мы говорили об убийствах.
— Кажется, я знаю, кто убил этих трех полицейских, — сказал Карелла. — Но с вышестоящими начальниками этой мыслью поделиться нельзя. Они не поймут.
Так впервые появилась надежда на разгадку тайны, которая поставила в тупик знатоков из Отдела расследования убийств и обрекла на бездействие упрямого, самоуверенного детектива лейтенанта Питера Бернса из 87-го участка.
— Пока я еще немногое могу вам рассказать, — сказал Карелла, — я ведь еще не кончил собирать сведения. Но гипотеза о том, что преступник убивает из ненависти к полицейским, является совершенно ложной. Я уверен, что разгадка кроется в личной жизни троих убитых. Придется здорово поработать, но мы расколем этот орешек.
Так говорил детектив Карелла вчера вечером в баре, расположенном в самом центре района действий преступника. Детектив Карелла — застенчивый, замкнутый человек, человек, который, по его собственным словом, «не ищет славы».
— Работа полицейского такая же, как любая другая работа, — объяснил он мне, — разница только в том, что тут имеешь дело с преступлением. Когда есть подозрение, начинаешь работать в этом направлении. Если твоя мысль подтверждается, о ней говоришь вышестоящим начальникам, возможно, они прислушаются к твоему мнению, а возможно, и нет.
Пока он поделился своей «догадкой» только с невестой, прелестной молодой леди по имени Теодора Фрэнклин, девушкой из Риверхеда. Мисс Фрэнклин кажется, что Карелла «всегда прав», и она уверена, что он раскроет преступления, несмотря на беспомощные действия полицейского департамента с его устаревшими методами.
— В этом деле масса скрытой грязи, — сказал Карелла, — и факты указывают на одного человека. Надо копать глубже. Теперь это только вопрос времени.
Мы сидели в прохладной полутьме бара, и я ощущал спокойную силу, исходящую от этого человека, который нашел в себе мужество продолжать расследование вопреки теории о ненависти к полицейским — теории, завладевшей косными умами его коллег.
«Этот человек найдет убийцу», — подумал я.