Тот, у кого хватило терпения одолеть первые три страницы, полные слащавого либерализма, мог прочесть на четвертой, что Марей Шнайдер объяснял гибель Майка Риардона и Дэвида Фостера "загниванием и продажностью служителей нашего грязного гестапо".
В "загнивающем" Отделе детективов "продажного" 87-го участка двое детективов, Стив Карелла и Хэнк Буш, стояли у стола и просматривали несколько карточек, извлеченных их "продажными" коллегами из картотеки "Привлекавшиеся к уголовной ответственности".
— Вот послушай, — сказал Буш.
— Слушаю, — сказал Карелла.
— Майк и Дэйв арестовывают какого-нибудь подонка, так?
— Так.
— Судья говорит, что надо, и этот тип получает от государства крышу на пяток-десяток лет. О'кей?
— О'кей.
— Потом он выходит. У него было время растравить себя, раздуть свою злобу в большую ненависть. Он вбил себе в голову достать Майка и Дэйва. Он их находит. Сначала он достает Майка, потом спешит убить Дэйва, пока злость не остыла. Раз — и Дэйв тоже готов.
— Похоже, — заметил Карелла.
— Поэтому я думаю, что эта гнилушка Фланнаган тут ни при чем.
— Почему?
— Посмотри на его карточку. Грабеж, хранение инструментов для взлома, в сорок седьмом году изнасилование. Майк и Дэйв поймали его на последнем грабеже. Тогда он в первый раз попал в тюрьму, ему дали десять лет. В прошлом месяце его освободили досрочно, так что он просидел только пять.
— И что же?
— По-моему, очень злой парень не смог бы так хорошо себя вести, чтобы ему скостили пять лет. Кроме того, Фланнаган никогда не ходил с пистолетом. Он был джентльмен.
— Пистолет достать нетрудно.
— Верно. Просто не думаю, что это он.
— Я бы все-таки проверил его, — сказал Карелла.
— Ладно, но раньше я хочу проверить другого типа. Ордиса. Луис Ордис Чокнутый. Взгляни на его карточку.
Карелла придвинул к себе карточку. Это был белый прямоугольник с разными графами.
— Наркоман, — сказал Карелла.
— Да. Представляешь, какую злость наркоман может накопить за четыре года?
— Он отбыл срок? — спросил Карелла.
— Вышел в начале месяца, — ответил Буш. — В тюрьме пришлось поститься. Так что теперь вряд ли пылает братской любовью к полицейским.
— Да, вряд ли.
— Вот именно. Теперь посмотри его досье. В пятьдесят первом году был задержан за хулиганство. Якобы еще не имел дела с наркотиками, но при нем нашли пистолет 45-го калибра. Пистолет был неисправен, но все же это был 45-й калибр. В сорок девятом году тоже хулиганство, драка в баре. Опять с пистолетом, с исправным. Ему тогда повезло. Получил срок условно.
— Кажется, предпочитает 45-й калибр.
— Как и тот тип, который убил Майка и Дэйва. Что скажешь?
— Надо на него посмотреть. Где он?
Буш пожал плечами:
— Можно только гадать.
Хромой Дэнни в детстве болел полиомиелитом. Он легко отделался, не оставшись калекой на всю жизнь, но после болезни у него осталась небольшая хромота, и прозвище прилипло к нему навсегда. Его настоящая фамилия была Нельсон, но об этом мало кто знал, и все вокруг называли его Хромым Дэнни. Даже письма к нему так надписывали.
Дэнни было пятьдесят четыре года, но он казался моложе. Он был очень маленький, с маленькими глазами, мелкими чертами лица и мелкокостный. У него была вихляющая походка подростка, тонкий пронзительный голос, и на лице почти не было морщин.
Хромой Дэнни был осведомителем.
Он очень хорошо зарекомендовал себя, и сотрудники 87-го участка часто к нему обращались. Он всегда готов был сделать, что требуется, — если только мог. Редко случалось, чтобы Дэнни не мог дать нужную информацию. Тогда обращались к другим подсадным уткам. Кому-то всегда было известно то, что нужно. Следовало только найти нужного человека в нужное время.
Дэнни сидел обычно в баре под названием "Энди паб". Он не был алкоголиком и даже мало пил. Просто он сделал бар своей конторой. Это было дешевле, чем снимать где-то комнату, и, кроме того, здесь имелась телефонная будка, которой он часто пользовался. Кроме того, в баре удобно было слушать — а в этом заключалась первая обязанность Дэнни. Второй обязанностью было разговаривать.
Он сел напротив Кареллы и Буша и сначала выслушал их. Потом он заговорил.
— Ордис Чокнутый, — сказал он, — ага, ага.
— Ты знаешь, где он?
— А что он сделал?
— Не знаем.
— Последний раз я слышал, что он в тюряге.
— Он вышел в начале месяца.
— Ордис, Ордис. А, есть. Он наркоман.