Вытащив толстую, в блестящем переплете, книгу по живописи Дрезденской галереи, Владимир увидел потайную дверцу, за которой находился портативный сейф. Маленький, похожий на игрушечный, титановый ключ бесшумно вошел в едва заметную замочную скважину и провернулся несколько раз вокруг своей оси. Шатун услышал характерный щелчок. Толстая дверца из высоколегированной стали легко открылась, представляя взору содержимое несгораемого ящика. Здесь были самые разнообразные вещи. Темно-синяя книжица с золотым гербом английской империи, под фотографией Владимира Панчука значилось имя Юджина Гранта. В прошлом году, посещая берега туманного Альбиона, Шатун на заброшенном кладбище небольшого городка неподалеку от Ливерпуля выписал с могилы фамилию некоего Гранта, его имя и дату рождения. Потом в мэрии без особых проблем получил копию свидетельства о рождении, по которой получить паспорт было и вовсе плевым делом. Этому трюку его научил один английский контрабандист, прячущийся за оградой Иностранного легиона от цепкой руки Интерпола.
Став «полноправным» гражданином Британской империи, Владимир легко приобрел небольшую ферму в Шотландии, спрятавшуюся среди поросших изумрудной зеленью гор, с прекрасным видом на море. Небольшой одноэтажный особняк, выложенный из «дикого» камня, с настоящей дубовой мебелью и камином, мог приютить на необходимое время. В случае, если ему начнут «жечь пятки» закон или недруги, он всегда мог там укрыться.
Кроме паспорта, в сейфе лежал нательный пояс с кармашками по всей длине, в которых находилось двадцать тысяч долларов, двадцать тысяч евро, десять тысяч фунтов стерлингов и две кредитные карточки «Америкэн Экспресс» и «Карт-бланш», каждая на пятьдесят тысяч долларов. В современном мире деньги — это все: и оружие, и еда, и ночлег, и транспорт, и многое другое. Только не всегда те или иные деньги подходят к месту и ко времени. Поэтому нужно быть готовым к любым условиям.
Под денежным поясом лежала кожаная пистолетная сбруя. В открытую кобуру был вставлен длинноствольный «штеер», настоящий раритет, австрийская модель выпуска девятьсот двенадцатого года. Заряжался, в отличие от современных пистолетов, не обоймой, а через открытый патронник из специальных кассет. Немного неудобно, но весьма оригинально. Этот антикварный пистолет Шатун добыл в Боснии во время одной из операций, с тех пор с ним не расставался.
Вытащив все содержимое из сейфа, паспорт сунул в карман пиджака, пояс закрепил вокруг талии под рубахой, сбрую с пистолетом и пятью запасными кассетами в чехлах надел под пиджак.
Закончив сборы, Владимир подхватил кейс и вышел из каюты. Однополые любовники уже успели к этому времени убрать постель и привести себя в порядок. Максимилиан вырядился в серый спортивный костюм, который плотно облегал его выпуклое брюхо, а Рене щеголял в цветастом шелковом халате.
— Мне необходимо уехать, — первым заговорил Панчук. — Поэтому я освобождаю каюту.
— Очень жаль, — недовольно буркнул Максимилиан. Ручеек из тысячи евро в месяц иссяк.
— Это вам. — Владимир вытащил из кармана толстую пачку по десять евро. — Так сказать, на месяц, пока найдете нового постояльца.
— Очень мило, — радостно воскликнул Рене, выхватывая деньги из рук Шатуна. Пачка тут же исчезла в безразмерных карманах его халата.
— Отлично, — улыбнулся Владимир и тут же добавил: — Не могли бы вы меня подбросить к аэропорту?
— Без проблем, дружище, — довольно осклабился Максимилиан и, хлопнув по заду своего любовника, громко скомандовал: — Отдать швартовы…
Оскорбленный Шатуном Панцирь, покинув бар, не уехал восвояси, а остался ждать, что же предпримет наемник дальше. Его просто распирало от желания поквитаться с медведеподобным киллером, второго оскорбления за один день он стерпеть не мог.
Сейчас, наблюдая за удаляющейся белоснежной яхтой, он высокомерно проговорил, обращаясь к сидящим рядом «быкам»:
— Запомните это корыто, думаю, скоро придется поговорить по душам с его хозяевами.
Кровь вокруг трупов, лежащих в неестественных позах, уже успела засохнуть, оставив на паркетном полу расплывчатые темные пятна.
Пятеро боевиков, столпившихся у входа, никак не могли осознать произошедшее. Все они прошли горнило карабахской войны, познали голод и холод нищей страны. Приехав в сытую, богатую Голландию, они не могли понять, для чего понадобилось их товарищу Карену убивать напарника, затем хозяина и, наконец, умирать самому. Ведь жизнь так прекрасна и полна самых радужных перспектив.
Охранники столпились у входа в тренажерный зал, не зная, что же предпринять, негромко переговаривались, то и дело оглядываясь по сторонам, ожидая команды.