— Это уже десятый отряд на этой местности, — произнёс Феликс.
— Насколько велик?
— Полагаю, больше тысячи, — Феликсу теперь не требовалось их пересчитывать. За те прошедшие дни, что они вылетали на разведку, он почти стал экспертом в количественной оценке войск Хаоса. — И откуда они все явились?
Внезапно ему на глаза попалось что–то ещё, и он быстро сфокусировался на нём. Сперва он не поверил своим глазам, затем реальность того, что он видел, потихоньку дошла до его разума. То был огромный корабль, продвигающийся сквозь ледяное море. Он был весь сделан из чёрного металла, а парусов не было видно. Нос корабля был целиком вырезан в виде громадной головы демона. На борту светились красные руны.
— Какой чёрт заставляет эту штуку двигаться? — спросил Феликс.
Малакай Макайссон выхватил подзорную трубу из его руки.
— Прыймы управление, юный Феликс, и подведы нас поближе до цього корабля. Я хочу як следует його роздывыться.
Феликс с отработанной лёгкостью взялся за управление и развернул воздушный корабль носом к морю. Малакай уже давно научил его, как летать на корабле, и Феликс много практиковался на обратном пути из Пустошей Хаоса. Наряду с острым зрением, то была одна из причин, по которой Феликс был взят наблюдателем в этот полёт. Скорость воздушного корабля была столь высока, что вскоре они оказались над бурными водами.
— Чёрт, не иначе, — произнёс Малакай Макайссон. — Не бачу нияких гребных колёс, и немае ничего, шо указовало бы на наличие под цьой штуковиной ходового винта. На ум прыходыть лишь чёрная магия, а тут я не силён. Не можу прыдумать ничего, шо ще могло бы сдвинуть такую громадину. Чёртово пекло. Николы не думав, шо ци ублюдки–хаоситы способны на шо–то подобное. Воно движется так быстро, як пароход на полном ходу, и буде крупнише всього, шо я колы–небудь бачив на воде.
— Всё это замечательно, Малакай, — отозвался Феликс. — Но что из этого следует?
— Из цього следует, шо тоби лучше бы помолыться всим своим человеческим богам, шоб у ных не оказалось цилого флота таких штуковин, юный Феликс. Потому шо иначе воны в состоянии высадыть армию в любом месте побережья Старого Света, де им заблагороссудыться. Грунгни, да по чёртову Рейку воны можуть подняться аж до Альдорфа или Нульна.
Феликс вздрогнул, когда Малакай принял управление и вернул ему подзорную трубу.
— Полагаю, Сигмар не в настроении откликнуться на любые мои молитвы, — произнёс он.
— Почему?
— Взгляни туда, — ответил Феликс, показывая на флот чёрных кораблей, неуклонно продвигающихся по бурному штормовому морю.
— Давай–ка поворачивать домой, — предложил Малакай. — Думаю, для одного дня мы уже собралы достаточно паганых новостей.
Феликс был вынужден с ним согласиться.
Феликс был рад вернуться в Прааг, и ещё радостнее ему стало, когда он увидел, что под ними мерцают огни города, а впереди высится огромная цитадель, сияющая огнями. Сидя в „Белом кабане“, он предвкушал горячий ужин, а затем сон. Нынче в воздушном корабле всегда было холодно, и не важно, сколько одежды на тебя одето, согреться всё равно не удавалось. Во рту ощущалась сухость, а пальцы рук и ног необычно покалывало. Феликс надеялся, что не подхватил какую–то болезнь.
Отовсюду до него доносился гул разговоров, болтовни наёмников и купцов, застигнутых в городе зимними снегами. Гильдия ожидала позволения снова поднять цены на зерно, однако князь не одобрил. Он хотел, чтобы всё городское население было, по возможности, накормлено, и не было голода. И хотя Феликсу князь никогда не нравился, он уважал его и проводимую им политику. Тот, похоже, настолько справедлив, насколько возможно для аристократа, однако Феликс никогда так по–настоящему не избавился от подозрительности в отношении правящего класса, которое заложил в него его отец–купец.
Кажется, прошлой ночью в потасовке в купеческом квартале убито шестеро молодых дворян. Судя по слухам, они вывели наружу какого–то богатого иностранца, чтобы поучить уму–разуму, да так и не вернулись обратно. Их тела были обнаружены в снегу. Полагали, что снаружи поджидали телохранители или друзья иностранца, потому как маловероятно, что один человек смог одолеть шестерых. Феликс не был столь уверен. Он неоднократно наблюдал, как Готрек побивал стольких в бою, а иногда и сам проделывал подобное, находясь в отчаянном положении.