Готрек бросился вперёд, и в тот же миг копьё Мурдо пролетело над его плечом и пронзило тело чародея. На лице чародея промелькнул панический взгляд. Феликс понимал, что никогда не забудет выражение его лица. Тот выглядел скорее ошарашенным, чем испытывающим боль, словно никак не мог поверить в случившееся, а затем рядом оказался Готрек.
Чародей поднял посох, чтобы отразить топор. Готрек безумно захохотал и с размаха опустил топор. Тот наткнулся на посох и разбил его вдребезги. Ярко сияющая энергия взрывообразно выплеснулась наружу, но топор продолжил своё неумолимое движение и рассёк чародея надвое. Не успокоившись на этом, Готрек порубил тело мага на мелкие куски. Небольшие разряды молний ударяли из тела в поверхность алтаря, словно разряжалось множество заклинаний.
Второй чародей Хаоса закричал, когда умер его брат–близнец. Он обернулся посмотреть на тело, и на секунду на его лице отразилась вся та ужасная и невыносимая боль, которой, казалось, избежал его брат. Его концентрация нарушилась, и в тот же миг на него обрушился раскалённый поток энергии эльфа. Очертания чародея ещё мгновение угадывались внутри сияния. Феликс видел, как тонкие тёмные линии внутри сияния истончились, а затем мага Хаоса не стало. Поток энергии захлестнул труп его брата, очищая мир от скверны.
Феликс с уцелевшими альбионцами стоял на крупном возвышении в центральном зале храма Древних. Теклис спустился, чтобы присоединиться к ним. Казалось, они стоят на островке душевного спокойствия посреди бушующего вокруг хаоса.
— Что теперь? — спросил Феликс.
— Я должен исправить вред, причинённый этими безумцами, — заявил эльф. — Вы должны уходить, пока это место не разрушилось.
— Я полностью поддерживаю эту идею, — согласился Феликс, — но как ты предлагаешь это сделать?
Он указал на толпы спасающихся бегством врагов и на стены, которые, казалось, готовы были обрушиться.
— Есть только один путь, — сказал Теклис.
Эльф указал на всё ещё открытые порталы, которые вели в Пути Древних. Похоже, некоторые из них не затронула порча Хаоса.
Феликс покачал головой.
— О, нет, — возразил он. — Я не пойду туда снова.
— Другого пути нет, — заявил эльф.
— Мы не знаем, как отыскать дорогу через Пути. Там внутри демоны.
— Не все Пути искажены. Я знаю дорогу, — сказал Мурдо. — Я знаю ритуалы. Я смогу нас вывести.
— Очень хорошо, — произнёс эльф. — Теперь идите. Мне предстоит работа.
— Ты уверен, что справишься? — спросил Мурдо.
— Если не сумею я, то не справиться никому, — ответил эльф. — Идите.
— Могу я чем–нибудь помочь? — спросил Мурдо.
— Молись, — произнёс эльф. — А теперь уходите!
Мурдо повёл жалкую колонну выживших к проходу в стене. Оглядев руны на арке, он сделал им знак пройти под ней. Обернувшись к алтарю, Готрек рассматривал эльфа. Он какое–то время медлил, словно собираясь что–то сказать, затем развернулся и двинулся за Мурдо. Похоже, он понял, что это работа для волшебника, и ему тут делать нечего.
Феликс коснулся плеча эльфа.
— Удачно тебе выбраться, — произнёс он.
— И тебе, Феликс Ягер, — ответил эльф. — Будь осторожен. В Путях те твари всё ещё могут прийти за тобой.
Феликс подошёл к арке.
— Надеюсь, у него получится, — сказал он Готреку.
— Если потерпит неудачу, то в этом будет лишь одна хорошая вещь, — заметил Истребитель.
— Какая?
— В мире станет одним эльфом меньше.
Они спускались в древнюю тьму, что вела к Путям Древних. Позади эльф начал распевать заклинание.
Глава двадцать девятая
Теклис стоял на древнем алтаре в Зале тайн. Всё вокруг него указывало на неотвратимую катастрофу. Стены тряслись, и огромные каменные глыбы падали с потолка, накрывая и зеленокожих, и зверолюдов. Великан по–прежнему дёргался и метался, хотя теперь уже медленнее, а его вой был слышен даже за грохотом разбивающихся камней и паническими криками. Сернистый запах искривляющего камня и Хаоса наполнил воздух. Перед колдовским зрением Теклиса мерцали и вытанцовывали огромные взаимосвязанные узоры энергий.