— Нет никакой разницы, — уверенно произнёс Бьорни.
Эту сторону характера уродливого истребителя Феликс никогда ранее не замечал. В пылу битвы Бьорни говорил, как настоящий солдат, а не тот скабрезный грубиян, которым был в обычных условиях.
— Кто не успел, тот не успел. Долг стражей ворот — закрыть их и удерживать, неважно, кто там остался снаружи.
— И куда нам теперь деваться? — спросил Улли. В его голосе явно слышалась паника.
— Как обычно, в дерьмо зверолюдов, — ответил Бьорни и загоготал.
— Что–то ты слишком уж весел, учитывая обстоятельства, — заметил Феликс.
Бьорни глянул на него и подмигнул.
— А почему нет? Я жив, хотя ожидал уже просить прощения у своих предков в аду. И перспектива гибели по–прежнему никуда от меня не делась. Почему бы не скрасить эти несколько лишних минут среди живых?
— Действительно, почему? Но нам всё же нужно доставить Готрека к лекарю.
— В одном из тех переулков находится церковь Шаллии, — сказал Бьорни. — Одна из жриц излечила меня от мерзкой сыпи, которую я подцепил от …
— Избавь меня от подробностей, — произнёс Феликс. — Показывай дорогу.
Макс смотрел, как огромные ворота внутреннего города с лязгом захлопнулись за ним. Он не мог припомнить, чтобы когда–либо так уставал. Он чувствовал себя полностью выжатым, однако им также владело ощущение, что он должен кое–что сделать. Посмотрев по сторонам, он увидел князя. Тот выглядел разгневанным, но хорошо это скрывал. Макс видел, как личная охрана князя буквально забросила его на спину лошади, как только была оставлена внешняя стена. Его телохранители едва не растоптали копытами лошадей тех, кто оказался на пути. Макс был только рад, что его и Ульрику посчитали достаточно ценными для того, чтобы прихватить с собой. Его не привлекала идея оказаться запертым в ловушке между городскими стенами с неистовствующими хаосопоклонниками.
Ульрика так вглядывалась в огромные деревянные створки, обитые железом, словно смогла бы что–то за ними увидеть силой своего взгляда.
— В чём дело? — спросил Макс.
— Там Феликс и остальные.
— Теперь уже слишком поздно об этом беспокоиться, — произнёс он. — Ты им ничем не поможешь.
— Я знаю. Я лишь желаю, чтобы мы были вместе.
Хотя Феликс и был его соперником, Макс испытывал похожее чувство, и не только потому, что сдружился с парнем и Истребителем. Он почему–то ощущал уверенность, что если кому и доведётся пережить эту заваруху, так это тем двоим. И в этом случае было бы неплохо находиться рядом с ними.
Князь уже прошёл в боковой проход, что вёл к лестнице на сторожевую башню. «Отправился посмотреть, как горит его город, — подумал Макс. — Полагаю, нам следует к нему присоединиться».
Внутри церкви было холодно и тихо. Феликс оглядел иконы на стенах, изображающие богиню и её святых, и огромный символ голубя, вырезанный на алтаре. Помещение было заполнено испуганными и израненными людьми. Окровавленные перебинтованные мужчины лежали на полу. Повсюду находились плачущие женщины и кричащие дети. Эти несчастные явно не сумели добраться до безопасного внутреннего города.
Феликс гадал, может ли хоть чем–то помочь этим людям. Вряд ли. Все они, вероятно, обречены. Лишь вопрос времени, когда сюда доберутся воины Хаоса, или церковь загорится от пожара. Он сомневался, что деревянное здание долго продержится, какая бы из двух зол ни возникла.
Феликс смотрел, как Снорри и остальные истребители несут Готрека, проталкиваясь к алтарю сквозь толпу. Он устало проследовал за ними, разглядывая по пути иконы. В Альтдорфе он, будучи малолетним ребёнком, много раз бывал в храме Шаллии. Его мать умирала от изнурительной болезни, и они приходили умолять богиню смилостивиться над ней. Несмотря на все подношения отца, богиня по какой–то неисповедимой причине не вняла мольбам. Это событие оставило у Феликса двойственные чувства к церкви. Ему нравились добрые, негромко разговаривающие жрицы, но он не мог понять, почему Шаллия не ответила на его молитвы. В конце концов, она же богиня, в её власти, предположительно, сделать почти всё, что угодно. Он подавил эти мысли. Незачем терять время попусту.
Навстречу истребителям поднялась жрица. Она выглядела бледной, усталой и обессиленной, так же выглядел Готрек после уничтожения демонических башен. Видимо, жрицы милосердной богини в процессе лечения затрачивают и собственные силы. Сие вполне логично, учитывая то, что Макс рассказывал ему о природе чародейства. Феликс лишь надеялся, что женщина сохранила достаточно сил, чтобы оказать помощь Готреку.