Макс потряс головой, стараясь развеять своё мрачное настроение, виной которому он выставлял присутствие тех кружащихся вдали потоков чёрной магии. Он уже был готов подвергнуть сомнению существование благожелательных божеств, хотя слишком уж уверился в Силах Хаоса. Макс твердил себе, что боги существуют, и некоторые из них оказывают помощь человечеству. Лучше верить в это и не выдавать своих сомнений, или придётся иметь дело с охотниками на ведьм. А подобных людей совершенно не волнует то обстоятельство, что он маг. В не столь отдалённом прошлом волшебников сжигали на кострах, как последователей Хаоса, и они были вынуждены практиковать своё искусство тайно. И в городе хватает людей, которые более чем охотно занялись бы поджариванием волшебника. Это было понятно по тому, как перешептывались люди, завидя его в длинной мантии и с посохом.
Ладно, пусть так. В последующие дни им понадобятся его силы, и люди будут благодарны независимо от того, считают ли они эти силы дарованными преисподней или нет. Когда человек смертельно ранен и единственная надежда лишь на магию, то предубеждения быстренько проходят. По крайней мере, у большинства людей.
Макс снова обратил внимание на потоки магии. Он мог чувствовать энергию, струящуюся сквозь камни под его ногами. Гномья это работа или творение древних жрецов — не столь уж и важно. Сильные заклинания, за столетиями усиленные теми, кто знал толк в защитных чарах. Макс был им благодарен. По меньшей мере, кое–какая защита от вредоносной магии у города имеется. Похожими рунами защищены внутренние стены, а нечто более сильное по–прежнему охраняет цитадель.
Макс не был уверен, что даже великому демону Хаоса под силу преодолеть защитный барьер заклинаний, окружающий Прааг. Разумеется, абсолютной уверенности у него не было. По сути, никто из смертных понятия не имеет, на что способны самые могущественные слуги Тьмы. Их мощь неизмерима. Возможно, скоро он сможет оценить эту мощь. Пока же ему оставалось лишь молиться на то, что это не так.
Громадное количество мистической энергии было использовано для защиты сего города, и Макс гадал о причинах. По общему мнению, это место проклято. Отсюда давно ушёл бы любой другой народ, менее упрямый, чем кислевиты. Но не они. Это был город–герой, символ их вечной борьбы с силами Хаоса, и пока смерть не заберёт последнего из жителей, они не сдадутся.
Макс опёрся на свой посох и сделал глубокий вдох. Магический барьер будет держаться столь же долго, как и сами стены. Макс сомневался, что сокрытая в камнях магия устоит, если те будут разрушены. Вот это и есть реальная угроза. Осадные орудия способны разрушить каменную кладку, и тем самым развеять вплетённые в неё заклинания. Макс гадал, имеют ли защитники хоть какое–то понятие, какие ужасы последуют в результате этого? Лучше уж им оставаться в неведении. Не нужно сеять панику.
Макс сознавал, что, несмотря на отчаянное положение, в действительности он всего лишь пытается отвлечься от собственной насущной проблемы — Ульрики. Он безумно и безнадёжно в неё влюблён, понимая, что не может обладать ею. Ульрика с Феликсом Ягером и, похоже, что этого ей и хотелось. Конечно, случались между ними размолвки, дававшие Максу повод надеяться, что когда эти двое разбегутся, Ульрика может обратиться за утешением к нему. Эти его надежды столь хрупки, что вызывают уныние и немалое смущение, однако это всё, на что он реально может рассчитывать.
Какой печальный парадокс. Он, посвящённый во многие тёмные тайны магии чародей, способный подчинять своей воле демонов и чудовищ, не в состоянии прекратить думать об одной женщине. Ульрика удерживает его сильнее, чем какая бы то ни было пентаграмма способна удерживать демона, но, похоже, что она об этом даже не догадывается. Как–то ночью в Карак Кадрине, будучи пьян, он даже признался Ульрике в своей безумной страсти, но она не обратила на это внимания, и даже после этого их отношения остались только лишь дружескими. В определённом смысле, его это оскорбляло.
Он хорош собой, имеет вес в обществе, обеспечен доходом от своих занятий магией. Многие женщины считали его привлекательным, однако в молодые годы он был слишком поглощён своей учёбой и обретением знаний о магии, чтобы обращать на них внимание. Теперь Макс наконец–то нашёл ту, которая ему нужна, но она даже лишний раз не посмотрит в его сторону. Макс был достаточно разумен и догадывался, что в его влечёт к Ульрике в том числе и поэтому. Но в то же время полагал, что, не откажи она в первый раз, он всё равно продолжал бы испытывать к ней страстное влечение. Макс достаточно знал о делах сердечных, чтобы понимать, насколько нелогично они могут развиваться.