— Если ты только способен проделать подобное несколько раз, мы сможем их сдержать.
Волшебник согнулся пополам. Он выглядел бледным и болезненным, словно человек, поправляющийся после долгого недуга. Все силы покинули его. Ульрика стояла рядом, поддерживая мага. Феликс подавил приступ бессмысленной ревности и подошёл посмотреть, нужна ли его помощь.
— Мне… мне не следовало это делать, — произнёс Макс, тяжело дыша и обливаясь потом. — Там, внутри башни, заключено что–то живое, что–то демоническое, злобное, старое как мир. Усилия по его изгнанию едва не прикончили меня. Я лишь почувствовал, что защитные чары поддаются, и подумал, что если приложу больше усилий, смогу преодолеть их. У меня получилось, да?
— Да, — ответил Феликс, подхватывая волшебника, когда тот начал медленно опрокидываться.
Он и Ульрика торопливо перенесли мага и прислонили спиной к ограждению. Макс выглядел так, словно в любой момент мог испустить дух.
— С ним всё будет хорошо? — спросила Ульрика.
Голос её звучал весьма озабоченно. Феликс проверил в мага пульс. Пульс был частым, но сильным. У волшебника был очень горячий лоб.
— Полагаю, что так, но я не доктор и не волшебник. Не знаю, какое истощение вызывает использование магии. Не видно никаких следов, похоже, он в порядке…
— Не думаю, что он полностью восстановил силы после моего излечения, — виновато произнесла Ульрика.
Феликс посмотрел на неё и покачал головой.
— Ерунда. Макс был в отличной форме, когда помог нам отразить нападение на зернохранилище. Не вини себя. Нам есть о чём беспокоиться.
Несмотря на убедительную речь, Феликс был не совсем уверен в своей правоте. В последнее время Макс потратил множество энергии на сражения, на лечение, на изгнание напавших на них призраков. Возможно, он перерасходовал свои жизненные силы, и теперь пришло время расплаты. Пока эти мысли пролетали у него в мозгу, Феликс почувствовал, что его дёргают за рукав и, опустив глаза, увидел печальную улыбку Макса.
— Я буду в порядке, — прошептал маг. — Пара минут отдыха, и стану, как новенький.
Вид волшебника не соответствовал его словам, но они, кажется, ободрили Ульрику. Она одарила мага сияющей улыбкой и нежно дотронулась до его лица. Феликс почувствовал, что краснеет. Не происходит ли между этими двумя чего–то такое, о чём он не догадывался? В этот момент они были больше похожи на любовников, чем когда–то Феликс и Ульрика. «Держи себя в руках, — подумал он. — Здесь не место и не время для подобных мыслей».
Заклинания метались между стеной и осадной башней. Воздух трещал, когда срабатывали защитные чары. Приближающиеся войска поднимали клубы пыли. Смертоносное пение стрел раздавалось в воздухе, едва различимое среди воплей раненых и рёва надвигающегося моря плоти.
Устрашающая ярость охватила хаосопоклонников. Присутствие среди них демонов явно подгоняло их лучше чего бы то ни было. Несмотря на внушительные потери, они бесстрашно приближались. Казалось, никакой урон не может поколебать их решимости. Феликс понимал, что предстоит бой насмерть.
Группа зверолюдов раньше прочих достигла рва у подножия стен. Они пришли не с пустыми руками. Мощная лестница взмыла вверх и, прежде чем она коснулась стены, на ней уже оказался воин с козлиной головой, карабкающийся с удивительным проворством, несмотря на свои копыта. Едва лестница ударилась о стену, её схватили и отбросили назад. Зверолюд сорвался было, но одной сильной рукой ухватился за перекладину и продолжил свой путь. Ему и нескольким его копытным собратьям удалось пройти половину лестницы, пока защитникам удалось её повалить. Вместо того чтобы свалиться назад, та упала набок, а зверолюды нашли свою смерть на острых кольях во рву.
Стена содрогнулась, когда в соприкосновение вошла первая из могучих осадных башен. Феликс наклонился за парапет, чтобы посмотреть, что произошло. Башня въехала прямо в ров, сломав колья своим весом. Осадной таран в её брюхе бил в стену, расшвыривая в стороны осколки камня. На вершине конструкции уже спустили мост, и по нему повалили появляющиеся из башни воины. На глазах Феликса другие хаосопоклонники, обезумевшие от жажды боя, начали карабкаться вверх по боку башни, цепляясь руками за выступы демонических лиц. Всё большее количество врагов, присоединяющихся к трудному подъёму, навело Феликса на мысль о муравьях, карабкающихся на пень.
Вдоль всей стены прочие осадные башни входили в соприкосновение, являя всё большее количество хаосопоклонников, выкрикивающих имя Кхорна и хвалу ему на своём гортанном языке. Феликс взял меч наизготовку и оглянулся на истребителей. Как и ожидалось, те понеслись в самую гущу сражения. Феликс бросил взгляд на Ульрику, которая склонилась над Максом, поглаживая его лицо. Феликс ощутил прилив ревности, раздражения и жажды боя.