— Кто-то охотился на гримуар? — прошептала Амалия. — И твоя мама знала, что была в опасности?
Боль сотрясала меня. Я забрала письмо, чтобы смотреть на имя мамы и ее почерк.
— Робин, как умерли твои родители?
— Авария, — голос был сухим хрипом. — Ночью из-за дождя. Не справились с управлением и слетели с дороги. Умерли раньше, чем прибыли врачи.
Амалия сжала губы, лицо смягчило сочувствие.
— Шестое апреля, — пробормотала я. — Она написала это за неделю до смерти.
Я резко вскочила на ноги. Сжав письмо в руке, я пошла по обломкам. Амалия не пошла за мной, разглядывала остальное содержимое папки.
Я выбралась на дорожку. Пасмурное небо нависало низко, и ветер холодил мое заплаканное лицо.
Мама боялась за свою жизнь и за семью. За неделю до смерти она просила дядю Джека помочь ей. Он позвонил или проигнорировал просьбу? Он оставил ее бороться с опасностью, зная, что ее смерть даст ему шанс забрать гримуар себе?
Он получил гримуар. И первым делом призвал демонов с именами оттуда и продал их гильдии плутов. Мама всю жизнь прятала гримуар, и он предал ее усилия через месяцы после ее смерти.
Я прижала письмо к груди, другую ладонь сжала в кулак, ногти впились в кожу.
— Пайилас?
Я вздрогнула, испуганно пискнув. Заилас смотрел на меня, стоя в двух футах от меня.
— Что? — спросила я, вытирая слезы с лица.
— Ты ранена?
— Нет.
Он с подозрением смотрел на меня. Он спрашивал про рану, видимо, связал с этим слезы. Было больно как от раны, и он почти не ошибся, но я не видела смысла объяснять демону эмоциональные раны.
Его хвост метался в стороны.
— Я ощущаю запах боли.
Я отпрянула на шаг.
— Запах? Как?
Его ноздри раздувались.
— Я не ощущаю запах твоей крови. Где болит?
— Я не ранена, — я вздохнула и помахала письмом. — Моя мама написала это. Она умерла семь месяцев назад. Больно от напоминания, что ее нет.
Он склонил голову.
— От этого тебе больно?
— Да.
Длинная пауза.
— Zh’ūltis.
Я даже не вздрогнула, когда он назвал меня глупой за горе по смерти матери. Он был демоном. Печаль и любовь были ему непонятны.
— Это человеческое. Тебе не понять.
— Хм, — он оглядел развалины. — Если бы ты была сильной, больно бы не было.
Я закатила глаза и вытерла последнюю слезу. Еще укол про то, какой слабой я была. И я не парировала, а повернулась к гаражу, хотела найти Амалию.
— Ты не была готова потерять ту, что защищала тебя.
Я чуть не пропустила его тихие слова. Я повернулась к Заиласу.
— Что ты сказал?
Он смотрел на меня.
— Я нашел запах свежей крови в доме.
— Что?
— Тц. Ты глухая и глупая, пайилас?
— Насколько свежим был запах?
Он повел плечами.
— Не знаю. Запах слабый. След ведет, — он указал на задний двор, — туда.
— Тогда проверим, — я сделала пару шагов и поняла, что он не следует за мной. Я хмуро оглянулась. — Ты идешь?
— Я иду, — заявил он. — Ты остаешься тут.
— Что? Но… разве ты не пришел за мной, чтобы мы пошли вместе?
— Нет, — он фыркнул. — Я пришел сказать тебе, чтобы ты не шумела.
— Шумела?
— «Заилас, Заилас, где ты? Вернись!» — акцент пропал, когда он изображал мой голос. — Я не могу охотиться, если ты шумишь.
Я прижала два пальца к виску и чуть помассировала, надеясь отогнать головную боль, подступившую к глазам.
— Я иду с тобой.
— Ты не можешь охотиться.
— Я буду тихо следовать за тобой.
— Нет.
Я хмуро посмотрела на него.
— Что ты сделаешь? Свяжешь меня, чтобы я не пошла следом?
Он прищурился, словно думал, удалось бы ему это. Раздраженно выдохнув, он пошел прочь. Нетерпеливый демон точно не стал бы ждать, пока я скажу Амалии, куда мы пошли.
Безумно взглянув на гараж, я поспешила за ним, игнорируя голосок в голове, говорящий, что эта идея была плохой.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Заилас обогнул развалины дома и замер, чтобы вдохнуть. Его шаги были медленными, со зловещей грацией. Он крался к деревьям в дальней части территории поместья. Тени сомкнулись над нами, и даже в нескольких шагах от меня он сливался с полумраком. Он обошел высокий кипарис с опущенными ветвями от веса темно-зеленой хвои.
— Пайилас, — тихо прорычал он, — ты слишком громкая.
— Я ничего не говорю, — прошипела я.
— Ты очень шумно ходишь.
Я посмотрела на свои сапоги. Я шагала осторожно. И земля была мокрой от постоянных декабрьских дождей, так что листья стали кашей. Каша была тихой.
Он направился вперед, как-то огибая деревья даже без шороха, и я двигалась на носочках за ним, зная обо всем хлюпанье, что доносилось от моих сапог.
Земля поместья заканчивалась забором в восемь футов. Заилас схватился за край и подтянулся, чтобы посмотреть за ограду. Путь, видимо, оказался чистым, потому что он спрыгнул обратно и с разбега прыгнул. Он попал на вершину ограды, присел на корточки, идеально балансируя с раскачивающимся хвостом.
— Запах сильнее, — прошептал он и спрыгнул за ограду.
— Заилас! — прошипела я, побежав вперед. — Заилас, назад!
Его голова появилась над забором, одна рука держалась за вершину.
— Тихо, пайилас.
— Помоги перелезть.
— Нет. Оставайся там.
Я хмуро посмотрела на него.
— Если не поможешь, я закричу.
Он оскалился, показывая острые клыки. Я не отступала и ждала.
— Mailēshta, — проворчал он.
Он перемахнул через ограду и приземлился рядом со мной. Схватив меня за талию, он закинул меня поверх брони на левом плече и прыгнул. Он легко перелетел через барьер в восемь футов. Он аккуратно приземлился, снял меня с плеча и опустил на ноги беззвучно.
Он без слов пошел дальше. Я зашагала за ним, хрипя после того, как он сдавил мне диафрагму. У соседей деревьев было больше, по сравнению с поместьем дяди Джека, и я кривилась от каждого тихого хруста под ногой. Мы прошли десять футов, и Заилас остановился снова.
— Я стараюсь… — начала я возмущенным шепотом.
Он повернулся, обвил меня рукой, а другой зажал рот. Я напряглась, нос был полон его запаха гикори и кожи.
— Я услышал движение, — прошипел он едва слышно. — Я чую кровь, но не с этой стороны.
Он сжал мою талию, поднял над землей и направился в голую из-за зимы чащу. Он пригнулся, увлекая меня за собой, сжал в предупреждении мою челюсть и отпустил меня.
Я опустилась на колени, ощущая его жар спиной, и прислушалась. Я уловила то же хлюпанье, что издавала сама, пока шла по мокрым листьям. В тридцати футах впереди тень двигалась среди деревьев — мужчина пробирался через кусты. Заилас, пригибаясь за мной, встал на носочки, его подбородок был почти на моем плече, пока он следил за фигурой.
Он вскочил.
Я охнула, а он повернулся в другую сторону от мужчины. Я оглянулась и заметила, как Заилас выпускает когти, а среди листвы вспыхивает сталь.
— Стой! — заорала я.
Заилас застыл, как и хрупкая женщина с большим широким мечом, направленным на грудь демона. Долгое время никто не двигался, а потом женщина расслабила стойку и опустила клинок на землю.
— Зора? — я не верила глазам. Что она тут делала?
— Робин, — она виновато улыбнулась. — Я тебя тут не ожидала! Так это твой демон?
Она с интересом разглядывала его. Он занял нейтральную позу, смотрел пусто, как послушный раб моей воли. Я глубоко вдохнула, надеясь, что Зора решила, что мой крик был направлен ей, а не моему демону. Контракторы не управляли демонами криками.
Ветки хрустнули за мной, и я испуганно вздрогнула и чуть не врезалась в Заиласа. Мужчина вышел из-за деревьев к нам. Он был высоким и мускулистым, волосы были сбриты по бокам головы, а остальное — зачесано назад.