Пока мы с Первым рассуждали на около философские темы, Второй спокойно потягивал коктейль, вертя в руках цветастый буклет, обнаруженный на барной стойке. Причём текст был на языке простолюдинов, что позволяло нам его читать.
— Летная система Мелагис за авторством Пиарта Гхе-Крависа, — произнес Виорой, вглядываясь в строчки. — Дар малым от великого. Ха! Типа подарок простолюдинам. От скромности этот джентльмен точно не страдал, но транспорт у него получился, действительно, комфортабельный. Явно старался.
— Ага. Старался вы#ебнуться, — кивнул я.
— Дурной мотив не умаляет благородства поступка, — возразила Гелла. — Значение имеет прежде всего результат. Ты сам так раньше думал.
Снова рассуждения о соотношении негатив/позитив в сути разных явлений?
— Раньше я вообще много думал. Было на это время. А сейчас чаще приходится действовать спонтанно. В состоянии аффекта и глубокого охреневания.
Олдан, кажется, пришёл в более-менее адекватную кондицию. Прекратил часто моргать, а взгляд его прояснился. Он посмотрел в сторону Тьмы, что-то начал говорить, но слов я не расслышал.
Их заглушил звонкий удар чего-то по корпусу аппарата. Нас опять тряхнуло, а свет померк.
— Просим прощения, дорогие гости. Мы делаем все возможное для устранения неполадки, — объявил голосовой помощник.
Снова мы попали в зону турбулентности или какую-то аномалию. За окнами в потоках пыльной бури опять сверкали вспышки. Красные, синие, оранжево-огненные. Аппарат ходил ходуном, метаясь из стороны в сторону. Звенело стекло в баре. Опрокидывались незакрепленные предметы мебели. Я едва держался за сиденье, ощущая себя как на американских горках. Но вот качка резко прекратилась.
За окнами больше не было пыльной бури. Аппарат взмыл над ней, резко набрав высоту и будто замер где-то над облаками песка. Я поднял голову. Боже. Надо мной раскинулось во всём великолепии бескрайнее небо, более неприкрытое ни хмарью облаков, ни пылью, ни туманом. Яркие, бесчисленные звезды сияли в космическом мраке, а ближе них по орбите были раскиданы десятки искусственных объектов. Огромные наподобие четырёхконечной станции Аримион, поменьше и совсем крохотные зонды, медленно ползущие по небосводу мимо соседей-гигантов.
Зрелище, захватывающее дух. Величие, простор, свобода.
Древние космические станции перемигивались множеством огней даже ярче звезд. Словно вели меж собой таинственные переговоры о дальнейшей судьбе мира, что раскинулся под ними.
Однако любоваться этим великолепием мне пришлось недолго. Аппарат дернулся, снова набирая скорость. Ещё несколько красных вспышек зажглись рядом. Но теперь пыльная буря не скрывала от меня их источник. Я мог хорошо рассмотреть его. Никакие это не аномалии или турбулентности. Нас атаковали.
Три других металлических аппарата летели в сторону нашего транспорта. Из сложно устроенных серебристых корпусов во все стороны торчали шипастые антенны, на которых мерцали алые огни. Аппараты-перехватчики были меньше нашего. Этакие юркие истребители. Они стреляли по нам зарядами энергии, раскаленными лучами и тонкими черными трубками самонаводящихся снарядов. Все это наш аппарат уничтожал на подлете, умудряясь огрызаться. Каждую секунду ночь озаряли взрывы воздушного боя. Образовывалась и тут же распадалась раскалённая плазма. Глаза болели от этого зрелища.
Мне сложно было сказать, в чью пользу складывалась ситуация.
«Пожалуйста, дотяни», — мысленно заклинал я наш транспорт. — «Донеси нас до цели, чертова железка, а потом загибайся сколько душе угодно. Ты протянула тысячу с хреном лет! Протяни же ещё часик!»
Лампы в салоне уже не горели. Внешние вспышки стали единственным источником света, не считая далеких звезд и огней космических станций. Красные сполохи озаряли перепуганные лица. Хастл вскочил, зачем-то достав свою саблю. Рок, наоборот опустился на одно колено, полностью опираясь на сиденье для устойчивости. Арайт упал и его тащило вдоль сидений.
Голову сдавила боль. Нечто пытается сканировать нас. Возможно, те самые истребители-перехватчики искали врагов своей бесконечной войны. Или скорее пытались пробить нас по системе свой/чужой. Но едва ли мы записаны у них как союзники.
Один из перехватчиков вдруг начал разваливаться на части. Я сначала обрадовался, но затем заметил, что это не катастрофа, а будто бы сброс ступеней у ракеты. Оставшаяся центральная часть ускорилась. Она летела прямо по нам, испуская в разные стороны волны красного мерцания. Ясно. Один из перехватчиков шёл в суицидальную атаку.