Мы уже практически дошли до огромной дубовой двери, высотой в два человеческих роста. Она была приоткрыта. Оттуда доносился негромкий разговор.
– Каким еще супругом? – с негодованием спросила я.
– Будущим, – с ехидцей произнес Верилинг.
Меня аж затрясло.
– Мы обсудим это позже, – отрезал Фокст, практически заталкивая меня внутрь.
Это был небольшой круглый кабинет с окнами от потолка до пола. Расшитые золотой нитью тяжелые шторы не давали солнечному свету слепить присутствующих. За круглым столом сидели трое. Сухопарый мужчина с ежиком рыжеватых волос на голове показался мне смутно знакомым. Вероятно, он был из тех, кто сопровождал нас к дому Ариман. Желтоглазого инквизитора, который лечил меня, я не сразу узнала в деловом костюме. Третьей была Колетт Бригион. В черном платье до колена и распущенными волосами она уже не так походила на ту девчонку, с которой мы веселились в клубе. В ее взгляде читалось торжество, и я еле сдержалась, чтобы не высказать все, что о ней думаю. Видя мое негодование, Колетт лишь хмыкнула и уткнулась в бумаги, лежавшие перед ней.
Верилинг отодвинул огромный резной стул, помогая мне присесть. На минуту его рука задержалась на моей спине, что заставило поежиться от непонятного смущения.
Верилинг уселся во главе стола, по крайней мере, именно такое впечатление создалось, когда он занял громоздкий стул с самой высокой спинкой. Сложив руки в замок, он с интересом уставился на Фокста.
– Что же такое вы хотели нам сообщить, да еще и в присутствии свидетелей? – ухмыльнувшись, спросил он, бросая в мою сторону выразительные взгляды.
– У нас появилась информация, – Фокст замялся. – В общем, как оказалось, Зеркало Микагами все это время находилось у Ариман. И мы согласны его отдать в качестве возмещения.
Никогда не думала, что несколько человек способны создать такой шум. Желтоглазый выбежал из кабинета. Верилинг провел рукой над каким-то непонятным предметом и спустя несколько минут круглый зал заполнился людьми. Все громко переговаривались на французском, английском и немецком. Вероятно, обсуждали новость, а я затаилась в уголке в надежде, что обо мне забудут.
«Договор, скрепленный кровью», – черт бы тебя побрал, Ариман!
Но старуха, казалось, затаилась так же, как и я.
– И как, моя дорогая наследница, нам добраться к этому сокровищу? – прямо в ухо прошептал Верилинг.
Погрузившись в свои мысли, я и не заметила, как он подкрался. По телу пробежала дрожь, когда архимаг будто бы случайно коснулся губами моей шеи. Захотелось оттолкнуть его, но я находилась словно в оцепенении.
– Ариман говорила о поиске крови. Она просила отдать зеркало именно вам, перед смертью, – пролепетала я.
Верилинг просиял от этой новости. Его лицо приобрело мечтательное выражение, а на губах застыла самодовольная улыбка.
– Она все-таки выполнила обещание, – тихо произнес он, будто для себя, а потом вдруг спохватился. – Ты же никому не скажешь об этом, детка? Не правда ли? Это будет нашей маленькой тайной…
Еще никогда в своей жизни я не испытывала такого горячего желания сбежать. Подальше от этого человека. Но это было невозможно. Он взял меня под локоть и потащил к своему огромному креслу.
А потом негромко стукнул ладонью по столу, и в зале воцарилось молчание. Некоторые заняли свободные стулья, остальные решили поглядеть на представление с моим участием стоя.
Освальд Верилинг начал свою речь на французском. Из всего, что он говорил, я понимала только три слова: свое имя, Ариман и зеркало. Едва глава Ковена успел покончить с объяснениями, как в зал вошел молодой человек, по-видимому, секретарь. В его руке была табличка. С важным видом он нес ее начальнику. Верилинг чуть ли не силой усадил меня в свое кресло и положил табличку на стол прямо передо мной. Я не могла определить, из чего она сделана: черная, глянцевая с непонятными символами и точками, высеченными, словно на камне.
Я успела заметить, как расширились глаза Фокста, когда он увидел эту штуковину. Похоже, от изумления. В ту же секунду опекун оказался рядом и принялся вглядываться в странные закорючки.
– Вы были готовы к этому, – сквозь зубы процедил он.
– О, знаете ли, мой дорогой месье Фокст, в нашем возрасте нужно быть ко всему готовым, – с доброжелательной улыбкой ответил ему глава Ковена.