Пластины из Пирги
«Марсилианская азбука» Находка сразу же вызвала у лингвистов вспышку оптимизма - неужели долгожданная билингва, вроде знаменитого Розеттского камня, позволившего прочесть египетские иероглифы?! Разочарование не заставило себя долго ждать - надпись на финикийском языке не удалось понять, а этрусские надписи не дословно соответствовали финикийским. «Подобно некоторым другим древним билингвам, форма и последовательность изложения обеих частей не вполне тождественны, что в данном случае, очевидно, объясняется коренным различием синтаксического строя этрусского и финикийского языков и наличием в каждом из них уже "застывших" специфических формул. Это обстоятельство существенно затрудняет использование финикийской версии как ключа для понимания этрусского текста. Интерпретация последнего оказалась поэтому несравненно более сложной, чем можно было предполагать, и, несмотря на усилия ряда виднейших специалистов, понимание многих его мест остается сомнительным» 494. Общий смысл карфагено-финикийского текста о посвящении правителем города Цисры даров богине Уни выглядит приблизительно так: «Тефарий Велиана (Тиберий Велиан), правитель города Цисры (Цэре) соорудил и богине Астарте подарил место святое это в третий год своего правления в месяц погребения божества за то, что Астарта возвела слугу своего в цари. И стоять изваянию богини в храме столько лет, сколько звезд на небе». Подчеркнём - это общий смысл, у различных переводчиков детали отличаются: -«Священное место и храм владычице Юноне-Астарте соорудил правитель Тиверий Велиан, принеся жертву, даровав здешнему святилищу это подношение правителя, как она определила. Три года исполнилось в октябре, в день погребения, как она избрала "раба своего" на правление. Статуи же этой годы пребывания в этом храме да будут как звезды». -«...И годы статуи божества в доме его -подобны годам звезд этих», -«...И годы статуи божества в храме своем, эти годы подобны звездам», -«...Годы статуи божества в храме своем являются годами, подобными звездам этим», и т.п. Исследователи утверждают, что этруски некоторое время испльзовали силлабическое (от греч. syllabe - слог) письмо, в котором знаком (силлабемой) передавали звучание последовательностей согласных и гласных фонем или одних гласных (чаще звучание открытых слогов): ci, са, си, се, zi, za, zu, ze. Скорее всего эти силлабы - смутный отголосок микенского влияния на Италию в 13-12 вв. до н.э.495 Употребление слоговой системы письма было вялым и продолжалось с 8 в.до н.э. по 6 в.до н.э., когда алфавитная письменность, став общеупотребительной, вытеснила силлабическую. Итак, этруски создали алфавитную письменность в середине седьмого века до новой эры. Самый древний образец этрусской азбуки дошёл до нас на маленькой табличке из слоновой кости, найденной в Марсилиане. На ней начертаны двадцать две буквы финикийского происхождения и четыре - греческого (также финикийского происхождения). Марсилианский алфавит был получен, несомненно, от греков - эвбейцев из Кум. Вряд ли при этом сыграло роль соприкосновение культур и религий, скорее причиной заимствования стали хозяйственные, торговые контакты. Когда Этрурия стала ввозить и вывозить большое количество товаров и потребовалось вести учёт товара и составлять его описи, тогда и произошло заимствование алфавита. Само, собою никто и никогда не хранит приходно-расходных книг, когда они устаревают. Поэтому хозяйственные записи этрусков до нас не дошли. Зато сохранились надписи в гробницах, на хозяйственных предметах, на атрибутах власти и религиозного культа496. Умение читать и писать было для 7 в. до н.э. было всесьма редким, зачастую становящимся залогом успеха в жизни. Этруски, возможно, поначалу рассматривали писца как носителя магической силы, наделяемого государством или господином особыми полномочиями и привилегиями. Такое отношение к грамотным людям было типично для восточной цивилизации. Писцам в качестве образца передавали особые алфавиты-эталоны. Как раз таким является Марсилианский алфавит.
Но в 5 в. до н.э. письменность настолько распространилась, что около 550 г. до н.э. возникли так называемые практические алфавиты. Они включали всего 21 букву (а, с, е, w [digamma], z, h, [th], i, k, 1, m, n, р, S, q, r, s, t, u, S [х], [ph], [х = kh]), с добавочной «f». Гласной «о» не было, также из алфавита достаточно рано ушли глухие согласные «b», «g» и «d», а также согласные «q» и «j». Некоторые итальянские историки настаивают, что у этрусков были три местных варианта алфавитов: южный (округа Цэре и Вей), центральный (Вульчи, Тарквинии и Вольсинии) и северный (Кьюзи, Ареццо, Фьезоле, Вольтерра). Латиняне произвели свой алфавит не от греческого, а от этрусского. Объяснение того, что этрусский язык до сих пор не поддаётся дешифровке, коренится в характере дошедшего до нас текстового матреиала. Он удручающе однообразен. Из более чемдевяти тысяч надписей - большая часть - погребальные тексты на стенах гробниц, на саркофагах, на терракотовых и каменных памятниках («[я (оссуарий) прнадлежу] Мамеркусу Велтиенасу», « [я есть гробница] Лариса Телатура» и тп.п.). Надписи на алтарях включают в себя имя существительное, глагол, прямое дополнение; часто глагол «дарить» стоит в прошедшем времени, это же относится и к глаголу «давать»(«Авл Вибенна мне подарил» и т.п.) Музей в Загребе Безусловно, есть и другие: -на монетах и игральных костях, -на зеркалах, -на приношениях божествам, -на свинцовых шариках для пращей, -на бронзовой модели печени из Пьяченцы, -на гончарных изделиях. Надписи-посвящения на вазах содержат имя дарителя в родительном падеже («[собственность] Ларта», «[собственность] Мамеркуса Арте» и т.п.), -на свинцовом диске Мальяно со спиралевидной надписью 5 в. до н.э., содержащей более восьмидесяти слов, -на пограничном камне близ Перуджи (контракт между их владельцами двух земельных участков об их разделе ста тридцати слов в сорок шесть строк. Его датируют 2 в. до н.э., однако алфавит относят к середине 5 в. до н.э). Особое место занимает надпись на Капуанской черепице размером 62х49 см., датируемая 5 в.дон.э., состоящая примерно из трёхсот слов, выполненная бустрофедоном в шестьдесят две строки. Археологи обнаружили её в 19 в. и сразу установили, что это - отрывок широко распространенного в Этрурии священного текста. Группировка текста по десяти разделам указывает на то, что перед нами десять месяцев лунного календаря с соответсвующими им религиозными ритуалами. Возможно, перед нами некое подобие современных церковных «напоминалок» верующим об обязательных церемониях. Массимо Паллоттино считал эту надпись не просто важнейшим памятником этрусской письменности, но ещё и укзывающим на высокую степень этрусского влияния в Кампанье. Всё так. Но, увы, эти надписи ограничены крайне узким кругом тем. Основная же масса текстов на самые разные темы (бытовые, служебные, учебные, личные и пр.) размещалась на (воспользуемся современным термином) «временных носителях». Этруски пользовались собыми «записными книжками» - деревянными вощеными табличками, которые могли быть «одностраничными», или «блокнотными», состоящими из нескольких дощечек. «Блокнотные» таблички держали при письме развернутыми на коленях. По мере необходимости писали на на воске стилусом всё, что нужно, через некоторое время заглаживали поверхности и наносили на неё новые записи. По очевидным причинам ни один из таких текстов до нас не дошёл. Но «мы можем быть уверены, что дошедшие до нас надписи, сделанные на долговечных материалах, также далеко не полностью представляют этрусскую письменность, и остается открытым вопрос, как этруски использовали свою грамотность»497. Для того, чтобы сохранить информацию на долгое время, этруски использовали свитки (лат. volumen). Для этого требовалась длинная полоса льняной ткани. Поскольку чернила на ткани расплываются, льняную поверхность приходилось тщательно разглаживать и пропитывать особыми растворами. Для записей использовали с величайшей тщательностью заострённые и расщеплённые тростинки. Предположение о применении для письма гусиных перьев не доказано. Крайне сложной задачей оказалось изобретение красных и чёрных чернил, не сильно расплывающихся на ткани. Чернила наливали в особые сосудики буккеро с узким горлышком. Иногда чернильницы делали в виде петуха с написанным на боку алфавитом. Свитки хранили аккуратно свернутыми в ящиках, надёжно защищающих рукопись от злейших врагов культуры... от мышей. При всём уважении к достижениям этрусков трудно считать рулон достаточно дорогой льняной ткани оптимальным способом фиксирования, хранения и передачи информации.