Вид на Альбанские холмы Гней Генуций и Луций Тициний командовали отрядами, брошенными против капенцев и фалисков. Но удача им не сопутствовала, войско попало в засаду. Гней Генуций бился в первых рядах и пал смертью героя, а Луций Тициний с трудом отвёл воинов на вершину холма, где приказал занять круговую оборону. Отчего-то эта небольшая тактическая неудача вызвала панический страх не только в лагере под Вейями, но и в самом Городе: -«Ужас охватил не только Рим, куда эта весть докатилась сильно преувеличенной, но также и лагерь под Вейями. (10) Когда там распространился слух, будто полководцы и войско перебиты, а победоносные капенец с фалиском и всей этрусской молодежью уже рядом, воинов едва удалось удержать от бегства. (11) А в Риме паника была еще больше: там все решили, что лагерь уже взят и враги уже движутся на Город злобной ордой. Люди сбегались к стенам; матроны, которых всеобщий страх выгнал из дому, молились в храмах; (12) они заклинали богов отвратить погибель от жилищ, капищ и стен римских, умоляя перенести этот ужас на Вейи и обещая возобновить священнодействия по обряду и уважать предзнаменования» 547. Очень похоже на то, что драматичное живописание понадобилось гениальному римскому рассказчику исключительно в качестве мрачного фона, на котором во всей красе можно вывести одного из основных блистательных персонажей римской истории, личность, если не полностью мифическую, как Ромул или Сервий Туллий, то очень сильно мифологизированную. Да, разумеется его, - Марка Фурия Камилла (лат. Marcus Furius Camillus). Слово велеречивому греку Плутарху: -«2. В то время дом Фуриев не был еще особенно знаменит, и Камилл, служа под командой диктатора Постумия Туберта, первым из Фуриев стяжал громкую славу в большой битве с эквами и вольсками. Скача на коне впереди боевой линии своих, он получил рану в бедро, но не оставил поля сражения, а, вырвав торчавший из раны дротик, вступил в схватку с самыми храбрыми воинами противника и обратил их в бегство. За это он не только удостоился почетных даров, но и получил должность цензора, имевшую в те времена огромное значение. Среди дел, которые он осуществил, исправляя обязанности цензора, упоминают одно замечательное: уговорами и угрозами он заставил неженатых мужчин взять замуж вдов, - а их, вследствие войн, было очень много, - и одно предпринятое в силу необходимости: он обложил налогом сирот, прежде не плативших никаких податей...»548 Вне всяких сомнений, из того, что писали о Марке Фурии Камилле античные сочинители, отделённые от него полутысячелетием, очень немного достойного доверия. Причём часто крайне трудно отделить зерно исторической правды от плевел домысла. Поэтому остаётся лишь добросовестно пересказать древние тексты, ограничившись неуверенными комментариями к ним. Итак, Марк Фурий Камилл в 396 г. до н.э. был объявлен диктатором. Он назначил Публия Корнелия Сципиона командиром конницы, пообещал за победу над Вейями устроить большие игры и посвятить храм богине Матери Матуте. Ему приписали казни всех бежавших от Вей во время паники, что мало правдоподобно. Зато весьма умными и вполне допустимыми представляются действия диктатора против вейских союзников: разгром фалисков, а также городов Капен и Непета. Таким образом Вейи потеряли большую часть внешних ресурсов для дальнейшего сопротивления. Это следует считать главным тактическим успехом римлян. В результате им удалось прочно закрепиться на правобережье Тибра и приступить к последней стадии военной операции. Совершенно фантастическим кажется рассказ о сооружении шестью бригадами сапёров подкопа, по которому в Вейи должны были пробраться бойцы римского ударного отряда, хотя в окрестностях Вей археологи отыскали подземные дренажные стоки, по которым римские воины вполне могли пытаться проникнуть в осаждённый город. Сказание, тем не менее, пытается убедить нас, что римские воины выбрались в центре Вей под самым «...храмом Геры, который был самым большим и самым почитаемым в городе. Рассказывают, что как раз в ту пору глава этрусков приносил там жертву, и прорицатель, бросив взгляд на внутренности, громко воскликнул, что божество дарует победу тому, кто завершит это священнодействие. Его слова услышали римляне в подкопе; они тут же взломали пол, с криком, со звоном оружия появились в храме и, когда враги в ужасе разбежались, схватили внутренности и отнесли их Камиллу. Впрочем, я готов признать, что рассказ этот походит на басню»549. -добавляет, не выдержав, даже такой мастер домысла, как Плутарх.