Важной функцией курии оставалось по-прежнему утверждение актов об отпуске рабов на волю[689].
Хотя формально курия занималась только делами о завещании, дарении и продаже имущества, фактически параллельно решались вопросы о положении рабов, колонов и другого зависимого населения передаваемых имений. Одновременно рассматривались также вопросы о повинностях колонов, право взимания которых часто передавалось вместе с имением новым владельцам (Маr., 76, 89). Иногда дарение земли было связано с прекарной сделкой или с заключением договора об эмфитевтической аренде (Маr., 95 = Tjader, 22), что также утверждалось курией. В актах о передаче имущества иногда особо фиксировались государственные повинности и налоги, уплату которых принимал на себя новый владелец (Маr., 87, 82–83, 137 = Tjader, 2.10–11.3).
Все это показывает, что дела имущественного характера, все еще рассматриваемые курией, имели немаловажное практическое значение в социально-экономической жизни населения городов и городской округи того времени. Решения по всем этим делам заносились в муниципальные акты (gesta municipalia — Mar., 74, 80, 88–88А, 90, 113, 115 = Tjader, 4–5, 8, 14–15, 16).
Рассмотрение дел обычно происходило в присутствии коллегии куриалов или чаще всего нескольких чиновников курии principales. Курия регистрировала завещания, дарственные и купчие грамоты, внося их в свои акты (actis indi) (Маr., 82–83 = Tjader, 10–11), gestis municipalibus allegare (Mar., 80 = Tjader, 8); documentis adscribi (Mar., 80 = Tjader, 8)[690].
Важной функцией муниципальных чиновников было, кроме того, оформление в присутствии представителей заинтересованных сторон реальной передачи имущества новым владельцам, причем эта передача (traditio solemnis, traditio corporalis) иногда сопровождалась подробным осмотром имения муниципальными чиновниками (Маr., 82–83, 114, 116; Tjader, 10–11).
Из других функций муниципальные организации Италии (в частности, в Неаполе) вплоть до начала VII в. частично сохранили такие прерогативы, как забота о благоустройстве и водоснабжении городов, об охране стен, поддержании порядка и т. п., хотя теперь они были принуждены делить их с гражданскими и военными чиновниками и епископом города (JE, 1568, 1687). В какой-то мере они сохранили контроль над взиманием повинностей с владений городской общины, но сами уже не участвовали в сборе государственных налогов.
Несмотря на то, что курия в Италии VI–VII вв. по-прежнему была окружена известным внешним почетом и упоминания о куриалах в документах всегда сопровождаются почетными эпитетами viri laudabiles, laudabilitas vestra (Mar., 122), domini praedicabiles (Mar., 115), jure colendi parentes (Mar., 116), и т. д., сокращение как круга реальных обязанностей и прав куриалов, так и прерогатив курии знаменует упадок муниципального строя, связанный с переходом наиболее важных функций курии к государственным чиновникам, военным властям и католическому духовенству.
Заседания курии обычно проводились муниципальными чиновниками-принципалами (principales)[691]. Скорее всего, именно принципалы в VI и VII вв. реально руководили всеми делами курии в таких больших городах, как Равенна, Рим, Неаполь, Сиракузы и др. Иногда вместо принципалов в документах упоминаются просто куриалы (curiales) (Маr., 79, 86 = Tjader, 7, 13), которые решали, видимо, менее важные дела. Председательствовал на заседании курии высший муниципальный чиновник — магистрат (magistratus)[692]. Компетенция магистрата и круг его обязанностей в конце VI в. — VII в. уже значительно сузились. Его наиболее важные административные функции перешли к куратору, а судебные обязанности к дефензору города. Теперь его полномочия фактически ограничивались председательствованием на заседаниях курии во время регистрации актов, выдачей официальных копий протоколов заседаний курии заинтересованным лицам, внесением изменений в податные списки в связи с переходом собственности к новым владельцам (Маr., 82–83, 115; Tjader, 10–11) и другими подобными делами. В особо важных случаях заседания курии Равенны мог проводить префект претория Италии[693].
Постепенный упадок курий в этот период выразился, кроме сокращения прерогатив муниципальных властей, также и в росте абсентеизма и индифферентизма чиновников курии[694].
Среди муниципальных чиновников встречались неграмотные люди, которые не могли поставить своей подписи под актами, составляемыми в курии (Маr., 82–83, 84 = Tjader, 10–11, 12).
Упадок курий привел к тому, что в самом городском управлении Италии, как и во всей империи, муниципальные магистраты все больше и больше отходят на задний план; в административно-финансовых делах, связанных с благоустройством городов и поддержанием в них порядка, их сменяют кураторы (curatores), а в судебных — дефензоры (defensores).
689
Так, например, сохранился фрагмент протокола заседания курии Равенны от середины VI в., где рассматривался вопрос об отпуске раба на волю. При этом хозяин раба для оформления его отпуска на свободу сперва обратился к епископу Равенны, но тот направил это дело на решение чиновникам курии (Маr., 81 = Tjader, 9). Вопрос об отпуске рабов на волю рассматривается и в ряде других сохранившихся от VI и начала VII в. документах (Маr., 74–74А, 75, 76, 80, 93; = Tjader, 4–5, 6, 8, 20).
690
Обсуждение всех этих дел и содержание составленных грамот заносились в особые протоколы заседаний курии, которые обычно составлялись в двух экземплярах, один из которых оставался в архиве курии, а второй по требованию сторон выдавался на руки и служил официальным документом, подтверждающим сделку (Маr., 74–74А = Tjader, 4–5). Иногда вся процедура оформления дарственной грамоты и внесения ее в муниципальные акты повторялась дважды: первый раз в курии города, где было произведено дарение, а второй раз в курии города, на территории которого находились передаваемые имения (Маr., 82–83 = Tjader, 10–11).
691
В Сиракузах они именовались
692
Маr., 74–74А, 75, 80, 82–83, 84, 88–88А, 94, 11 3, 115, 141; Tjader, 4–5, 8, 10–11, 12, 14–15. Официальным титулом магистрата был
694
Подобный абсентеизм куриалов начался еще в период Поздней Римской империи и был даже узаконен правительством, которое постановило, что для регистрации актов в курии достаточно присутствия на заседании председателя-магистрата, трех принципалов и писца (С. Th.. XII, 1.15).
В конце VI–VII в. обычно на заседаниях курии присутствовало очень мало чиновников и куриалов, всего три или максимум пять человек (Маr., 74–74А, 88–88А, 115 = Tjader, 4–5, 14–16). В городе Риети курия состояла всего из шести человек (Маr., 79 = Tjader, 7), такое же положение было, видимо, и в других небольших городах Италии. В Фавенции на заседаниях, кроме писцов, был только один магистрат (Маr.,116). Характерным явлением, весьма показательным для растущего абсентеизма куриалов, было частое отсутствие принципалов (