Не подлежит сомнению, что постановления остготского законодательства, направленные против укрывательства беглых рабов, прежде всего отражали стремление правительства оградить права рабовладельцев на их собственность — рабов. Но с другой стороны, эти постановления свидетельствуют о борьбе внутри господствующего класса за использование труда рабов; причем в этой борьбе крупные землевладельцы широко применяли такие методы, как похищение и переманивание чужих рабов, а также принятие беглых рабов и колонов. Вместе с тем все эти данные показывают, что рабство как особый институт оставалось весьма распространенным явлением социально-экономической жизни Италии VI в.
В течение всего периода владычества остготов в Италии продолжала существовать и работорговля. Источники, и в частности законодательные памятники, упоминают о торговле рабами и о заключении различных сделок, касающихся купли и продажи рабов[91], а также их дарения[92].
Источниками рабства, помимо работорговли, являлись как военные походы, дававшие, по-видимому, некоторый приток рабов, так и насильственное обращение в рабство свободнорожденных италийцев (E. Theod., 78, 81, 82, 83; Cass. Var., VIII, 28.1) и обедневших готских воинов (Cass. Var., V, 29. 1; 30). Сохранились также и другие страшные язвы рабовладельческого общества — самопродажа бедняков и продажа в рабство детей (E. Theod., 94; Cass. Var., VIII, 33).
Случаи самопродажи, по-видимому, имеются в виду и в предписании эдикта Теодориха, сообщающем, что бедняки добровольно соглашались на продажу в рабство за известное вознаграждение, получаемое ими от продавца (E. Theod., 82).
В одном из правительственных рескриптов (от 527 г.), приведенных у Кассиодора, рассказывается, как разорившиеся свободные крестьяне Южной Италии были принуждены вследствие крайней нужды продавать своих детей (pueri ас puellae diverso sexu) в рабство на ярмарке в Лукании, близ местечка Левкотеи, богатым горожанам (Cass. Var., VIII, 33.4).
Источником рабства по-прежнему оставался и естественный прирост рабов. Согласно предписаниям остготского законодательства, заимствованным из римского права, дети, рожденные от союза свободного человека и рабыни, становились рабами[93]. Таким образом, в Остготском королевстве не были уничтожены те источники, которые питали институт рабства в Римской империи.
В Остготском государстве переход из рабского состояния на положение свободного человека был по-прежнему затруднен (E. Theod., 96). Остготское законодательство в этом отношении не только заимствовало постановления римского права, но и внесло в них существенные изменения. Так, в эдикт Теодориха было включено особое постановление о том, что если «человек из рабского состояния (ex possessione servitutis) взывает к свободе, то его защитник (deiensor) обязан доказать, что он по происхождению свободный (E. Theod., 96). Таким образом, свободный человек, обращенный в рабство, не мог без посредничества какого-либо влиятельного покровителя, выступающего его защитником, возбудить дело о своем освобождении. В отличие от этого, согласно предписаниям римских юристов, свободный человек, незаконно обращенный в рабство, самостоятельно мог возбудить дело о возвращении ему свободы, без посредства защитника, и мог сам выступать в качестве истца (Dig., XL, 12.7; С. J. VII, 16). Таким образом, законодательство остготского правительства, фиксируя изменения в социально-экономических отношениях того времени, особо оговаривает участие какого-либо защитника, обычно из числа знати или высшего духовенства, в судебных процессах, занимающихся разбором дел о возвращении свободы незаконно обращенным в рабство людям[94]. Тем самым фактически освящалось такое положение, когда «взывающий к свободе» человек отдавался во власть какого-либо могущественного лица, выступающего в качестве его защитника. Ибо ясно, что подобный «защитник» оказывал высокое покровительство отнюдь не бескорыстно; скорее всего, получивший его защиту, даже и освободившись от рабства, попадал в зависимое положение от своего покровителя. Иными словами, правительство Теодориха открывало еще один путь остготской и римской феодализирующейся знати и высшему духовенству Италии для приобретения столь необходимых им рабочих рук.
91
E. Theod., 78, 81–83,87, 101, 120, 141, 142, 148. Прокопий рассказывает, что во время войны с Византией остготы купили за большие деньги у герулов рабов (
94
Лишь в отдельных случаях, в виде исключения, по предписанию короля свободные готы, обращенные незаконным образом в рабство, могли сами отстаивать в суде свою свободу (Cass. Var., V, 29).