— Слушай, ты, наверное, голодный? Я могу сделать тебе бутерброд, если хочешь. Еще у меня есть кексы.
— Мне нельзя. Мама сердится, когда я ем что-нибудь не дома.
— Мама права.
Лео знает, что так нельзя, что невежливо задавать слишком много вопросов, но ему страшно, а когда страшно, он не любит быть один.
— Почему ты живешь тут? Твоя мама тоже умерла?
— Твоя мама не умерла, Лео, говорю же тебе.
— А почему тогда она не едет? Я хочу домой.
— Понимаю.
— Может, ты меня отвезешь?
— Это ты плохо придумал.
— Я близко живу.
— Не уговаривай меня, Лео.
— Тут всего две минутки ехать.
— Я же сказал, нет!
Лео смотрит на него и понимает, что сделал что-то плохое, но не может понять, что именно. Он садится на краешек дивана.
— Сейчас я не могу. Мне нужно сделать обход школы. Я тебя попозже провожу, ладно?
Лео кивает, глядя в пол. Сторож садится рядом с ним.
— Может, сходишь со мной? Видел когда-нибудь пустую школу?
— Тебе не страшно здесь одному?
— А я тут не один, Лео, я с тобой.
Лео чувствует, что это неправильный ответ, что в нем есть какая-то фальшь, но ему все равно приятно это слышать.
— А тебе страшно?
Лео качает головой, но знает, что это неправда. Ему страшно, так же, как в то утро, когда он перелез через школьную ограду, чтобы взять мяч, улетевший со двора.
Сторож наклоняется, поднимает с пола какую-то бумажку и кладет в полиэтиленовый пакет.
— Ты знаешь, что на Рождество я сильно заболел? Мама очень испугалась.
Сторож замирает, сжав пакет в руке, и думает о том, что зря он все это сделал. Не нужно было ему выходить на крыльцо, брать этот ранец, нужно было просто закрыть двери и вернуться домой, как обычно.
Лео подходит к нему ближе.
— Если я расскажу тебе один секрет, ты мне обещаешь, что никому не скажешь?
— Обещаю.
Лео колеблется, но потом набирается смелости.
— Я знаю, что это неправильно, что такие вещи не говорят, но, когда я заболел и мама плакала, я радовался.
Сторож молчит. Смотрит на него тяжелым и очень грустным взглядом, как в кино, когда случилось что-то ужасное, и Лео чувствует, что заслужил этот взгляд. Бывает, кто-нибудь смотрит на тебя и ничего не говорит, потому что тут ничего и не скажешь.
— Ты уезжаешь?
— Да, завтра утром.
— Почему?
— Сегодня мой последний день. Завтра я ухожу на пенсию.
Лео не знает, что такое «пенсия», но знает зато, что когда пакуют так много коробок, значит, уезжают далеко-далеко и никогда больше не вернутся, как его мама, когда они переезжали в другой город.
— Я ушел на пенсию в прошлом году, знаешь? Мы раньше жили в другом месте, но потом папа нашел другую работу и мы приехали сюда. Я не хотел на пенсию, и мне было грустно. А тебе?
Сторож улыбнулся.
— Это немножко другое, но мне тоже грустно.
— Тогда почему ты не останешься здесь?
— Не могу. Это не от меня зависит.
Лео молчит. Сторож отрывает зубами кусок клейкой ленты и начинает запечатывать коробки.
— Но ведь даже если ты уедешь, ты же все равно придешь на мое выступление? Учительница говорит, я самый лучший в классе.
Сторож замирает со скотчем во рту и думает о том, что нужно так мало, чтобы все изменить. Если бы только он не отвлекся, если бы остался во дворе, если бы не был в то время так молод и всегда уверен в себе, если бы его маленький мир не был таким ограниченным, Лео был бы сейчас в другом месте, как, впрочем, и все остальные.
— Ну так что, придешь на выступление? Обещаешь?
— Это потому что я плохо себя вел?
Сторож закрывает холодильник. Он подходит к Лео, склонившемуся над учебником.
— Что ты такое говоришь?
Лео пожимает плечами. Сторож смотрит на него, на его лопатки, поднимающиеся при каждом вдохе. Они дрожат и двигаются, как будто он вот-вот взлетит. Он смотрит на него и думает, что Лео гораздо меньше, чем он его помнит. Все эти годы он видел его только со спины, сидящим на школьном крыльце с прижатым к груди мячом. Он сотни раз проходил мимо, но ни разу не разговаривал с ним. Он наклоняется к Лео.
— Когда это ты себя плохо вел?
Лео качает головой, трет глаза. Он хочет есть и спать, и он устал ждать маму, которая никогда не приедет, потому что, он знает, она умерла, и вообще, он не понимает смысла всего этого.
— Не хочешь мне говорить? Что это, еще один секрет?
Лео закрывает глаза и знает, что ему надо быть взрослее и что надо перестать шмыгать носом, но у него не получается.