— Твоя свадьба все еще может обернуться катастрофой, — предупредила Пьета. — Ты так и не сказала мне, в чем состоит твой грандиозный план. Как ты собираешься представить Изабеллу и ее сына на торжестве, не огорчив при этом папу?
— Ах, это… — Адолората уютно свернулась калачиком, укрывшись пледом. — Они не пойдут на церемонию в церковь, только на банкет. К тому времени, когда она появится, папа уже пропустит пару бокалов шампанского и расчувствуется. Я думаю, все пройдет отлично.
— А если нет?
— Ох, ради бога, прекрати волноваться. Лучше помоги мне подобрать макияж и прическу. Ты в этих вопросах специалист.
Целый час Пьета так и сяк зачесывала наверх волосы сестры и подкрашивала ее. Что бы ни стряслось в день ее свадьбы, Адолората должна выглядеть безупречно.
— В нашей жизни грядут перемены, — с грустью констатировала Пьета, глядя на их отражения в зеркале над туалетным столиком. — Наша семья распадается.
— Перемены не всегда к худшему, — напомнила ей Адолората. — Я, правда, никогда не думала, что мама оставит этот дом. Хотела бы я знать, что случилось с ними в Италии, что они вернулись домой со всеми этими планами.
— Я обязательно это выясню, — пообещала Пьета. — А теперь давай спустимся вниз и в последний раз примерим твое свадебное платье.
Пьета тоже терялась в догадках относительно того, что произошло с родителями в Италии, но она решила дождаться подходящего момента, когда отец будет играть с Эрнесто в карты. Маму она обнаружила на чердаке, где годами копился всякий хлам; сидя около открытой коробки, Кэтрин просматривала старые фотографии.
— Я пытаюсь что-нибудь выбросить, мне бы надо с чего-то начать, но пока у меня ничего не получается, — призналась она. — Я то и дело нахожу вещи, о существовании которых давно забыла. Я показывала тебе твою детскую фотографию с моей мамой у дома на Боллз-Понд-Роуд?
— По-моему, нет. — Пьета села с ней рядом и взяла в руки снимок. — Какая я была уродина, верно?
— А вот и неправда, ты была красавица. И ты, и твоя сестра. Несмотря на то что я не была вам хорошей матерью.
— Ты же страдала послеродовой депрессией, мамочка, — мягко проговорила Пьета. — Но почему ты так и не обратилась к врачу, чтобы тебе назначили грамотное лечение?
— В те времена этого не делали. Я думаю, тогда еще не придумали названия тому, что я переживала. Нашему поколению внушали, что надо просто держать себя в руках и не ходить по врачам.
— Все могло сложиться по-другому, если бы ты все-таки пошла к врачу.
— Но в конечном итоге все сложилось не так уж и плохо, верно? — В ее глазах заблестели слезы. — У меня две красивые и успешные дочки, хороший муж и грандиозные планы на будущее.
— Ты уверена, что можешь все это оставить? — Пьета окинула взглядом пыльный чердак. — Неужели ты и в самом деле хочешь продать этот дом?
— Ну что ты, конечно нет. Лишиться этого дома будет для меня совсем непросто. Но с другой стороны, оставлять его нецелесообразно с финансовой точки зрения. И я это прекрасно понимаю.
— Но зачем, зачем? — не сдавалась Пьета. — Что заставило вас с папой принять это решение, пока вы были в Италии? Зачем уезжать, если вам и так хорошо?
Мать положила фотографию обратно в коробку.
— Отчасти потому, что у отца случился этот приступ, и еще потому, что мы поняли: большая часть жизни у нас уже позади. Поездка в Италию помогла нам это понять.
— Вы уехали на каких-то десять дней и вдруг решили купить там дом. Что же произошло?
— Давай спустимся вниз. Заварим чаю, и я тебе все расскажу, — пообещала мать.
Знаешь ли ты, что в Италии даже кофе пахнет по-другому? Это было первое, что мы почувствовали, сойдя с трапа самолета. Беппи сразу же выпил две чашки эспрессо с сахаром. Мне кажется, он немного побаивался ехать на родину. Он давно не бывал в Италии и понимал, что многое там изменилось.
Хотя нельзя сказать, чтобы Рим стал другим. Улицы вокруг вокзала Термини по-прежнему такие же грязные и опасные, из дверей многочисленных забегаловок на тротуары все так же валят толпы народу, и старинные здания выглядят точно так же. Конечно, народу теперь больше, чем в наши дни. Очередь желающих увидеть Сикстинскую капеллу, казалось, растянулась на мили, и, чтобы пробраться к фонтану Треви, нам пришлось проталкиваться через толпу туристов. Это обстоятельство повергло Беппи в мрачнейшее настроение.