Долгожданная встреча с Максимом внезапно произвела на меня угнетающее впечатление…
Он уже не был стройным, юным мальчиком в светлом костюме из отеля. И на Хейдена Кристинсена он был похож как отражение в кривом зеркале похоже на человека. Максим немного располнел, черты лица утратили благородство и от лоска остались только воспоминания. Максим теперь работал на общественном пляже и выдавал матрасы, лодки, катамараны и прочий инвентарь напрокат. В свободное от работы время, видимо, снимал стресс выпивкой.
Такой образ жизни приведет в уныние кого угодно. А красивого мальчика бездумная работа на пляже трансформировала в неуверенного в себе увальня. Лучше бы он держался за отель. Там он был в форме.
Но, видимо, дисциплина не по вкусу Максиму. Трудностей он избегал. А зря. Преодоление трудностей делает из невзрачных парней красавцев, а из красавцев небожителей.
Было совершенно ясно, что битву с ленью и праздностью Максим проиграл.
Мы решили поплавать на матрасах в море. Неразвитые мускулы Максима делали его движения детскими. Из 13 в 21? Очень похоже, что Максима переместили в тело взрослого парня, но двигаться не научили. Телом своим владеть он не умел. Раздавшимся и располневшим телом, надо сказать. Год назад Максим был более подтянутый.
Я невольно сравнивала уверенную походку коренастого Гриши и дерганные движения Максима и меня начало подташнивать. Как, если бы я пыталась соблазнить подростка.
На секс с ребенком я не подписывалась. Даже, если этому ребенку по паспорту 21 год.
Я поняла, что ни за что не лягу с ним в постель. Да что там в постель! Я даже поцеловать его не смогу. Настолько он произвел на меня отталкивающее впечатление. Незрелый, расплывшийся юнец. Двоечник и хулиган какой-то. Милиционер Миша – мой первый мужчина был в сто раз мужественней. У того была форма, осанка, мужская походка. А этот кисель киселем. Ужас. И ведет себя как ребенок.
И чем я только думала, когда год поддерживала с ним отношения? Это были не отношения, а мираж. Миражная подпитка взрослой женщины, истосковавшейся по мужской любви. Да что там истосковавшейся. Попросту оголодавшей. По этой причине я не заметила инфантилизма Максима.
И потом разве у меня были к нему серьезные чувства, если на встречу с ним я взяла с собой подругу? Максим жил в какой-то хибаре на пляже. Вместе с другими парнями. А главным у них был какой-то странный мужик с угрюмой внешностью уголовника. Этот уголовник глядел на меня как покупатель, рассматривающий корову на убой. Оценил мою фигуру. Что-то в уме себе прикинул и предложил остаться нам с подругой у них на ночь. На ночь, Карл!
Максим при этом все время отводил взгляд. Словно не он со мной поддерживал контакт год. Не он приглашал меня увидеться. Он что год притворялся, чтобы подложить меня под этого уголовника? Да нет. Такое решение пришло к ним спонтанно. По ходу пьесы.
Подруга была опытней меня, просекла ситуацию и быстро скомандовала тикать. Я до сих пор ей благодарна за спасение.
С легким сердцем я распрощалась с Максимом. Он уговаривал меня остаться. Я сказала, что меня ждет Вачик. В шутку. Он сказал, что у них есть свой Вачик, не хуже того, который меня ждет. Но я уже почувствовала облегчение от того, что никогда больше не увижу Максима и с лучезарной улыбкой пообещала ему приехать в следующий раз.
С чувством невероятного облегчения мы ехали в электричке в наш отель. На море начинался шторм.
В поезде на обратном пути подруга на меня смотрела с удивлением.
Я всю дорогу веселилась и пела песню:
Что ты веселишься,
Милый мой дедочек,
Что ты веселишься,
Сизый голубочек.
А сто граммов водка,
А сто граммов, Любка,
А сто граммов, ты моя
Сизая голубка.
Кому это надо?
А никому не надо!
Кому это нужно?
А никому не нужно!
Когда мы зашли в наш номер я пустилась в пляс…
Гриша встретил меня на станции. На обратной дороге от Максима я позвонила Грише. Или он мне. Не помню. Но кто-то из нас очень изголодался. И мы встретились, как старые друзья на следующий день после визита к Максиму. Мне было легко с Гришей. Он даже купил мне мороженое. Водил меня за руку по бетонным мосткам по дороге в лес. Демонстрировал галантность и приучал меня к себе.
– Не бойся. Я веду тебя в мое место. Тебе понравится. Там красиво. – сказал Гриша своим завораживающе спокойным голосом начальника, отдающего распоряжения юной, нервной практикантке. Его спокойствие и уверенность передавались мне. И я вела себя так, словно каждый день хожу с малознакомыми мужчинами по лесам, предвкушая праздник.
– Я не боюсь. – Сказала я. И я действительно не боялась Гришу. Хотя я никому не сказала куда и с кем иду. Если бы Гриша оказался маньяком, то мое тело даже не нашли. Именно об этом я и думала, держа Гришу за руку.