Генуэзская Оффиция Газарии предусматривала возможность натурализации консулом и его советом лиц, проживающих на территории соответствующей фактории (срок их проживания не указан) и плативших генуэзские коммеркии. Доказательством их натурализации служили квитанции об уплате таких коммеркиев. генуэзским властям[1650], в то время как генуэзское гражданство удостоверялось присягой 2–3 генуэзских граждан, выступавших в роли свидетелей[1651]. Возможность натурализации лиц, не проживавших в генуэзских колониях или факториях, сильно ограничивалась[1652].
За определенное правонарушение лицо могло быть лишено привилегий натурализации. Постановление Оффиции Газарии предусматривало такую меру для слуг генуэзских купцов и переводчиков, если они нарушали запрет идти в одном караване с иностранцами в Тавриз. Такое лишение прав могло быть временным[1653]. В числе натурализованных цитированное постановление упоминает также и базариотов — мелких рыночных торговцев и лавочников. Мы сталкиваемся здесь, таким образом, с наиболее типичным для натурализации слоем.
Натурализованные платили местным властям те коммеркии, что и генуэзские (венецианские) граждане, и как таковые охранялись перед лицом «внешних» сил. Поэтому натурализация приносила определенный ущерб казне государств, на территории которых находились фактории, так как ставки налогообложения для генуэзцев и венецианцев были ниже, чем для местного купечества. Отсюда стремление как византийских[1654], так и трапезундских императоров сдерживать натурализацию. Великим Комнинам удалось, например, по договору 1314 г. с генуэзцами добиться запрета взаимной натурализации[1655]. Но такое ограничение действовало недолго. Оффиция Газарии в 1341 г., как уже отмечалось, признает и регламентирует натурализацию. Натурализации в Трапезунде подвергались генуэзцами не только греки, но и армяне[1656].
Натурализация в венецианских факториях несколько отличалась, хотя и преследовала те же цели. О натурализации византийских подданных венецианцами мы впервые узнаем в 1268 г.[1657], а жителей городов Южного Черноморья — в 1338 г.[1658] По решению Большого Совета 1339 г. консулы и байло с советниками в Тане и в Трапезунде могли большинством голосов проводить натурализацию (facere Venetos) местных жителей, которые получали венецианский статус и защиту на всей территории Причерноморья — от проливов до Азовского моря[1659]. Первоначально процедура натурализации была, вероятно, более сложной: венецианские байло и консулы вели расследование до четвертого колена относительно лиц, желавших принять статус венецианца, что побуждало этих лиц нередко обращаться к генуэзцам, а те, как отмечалось, быть может не без преувеличения, с удовольствием принимали всех желающих, и число «генуэзцев» увеличивалось к ущербу Венеции[1660]. Решение 1339 г. должно было изменить положение и облегчить процедуру натурализации. Статус натурализованных венецианцев был наследственным[1661]. Натурализованные сохраняли привилегии не только на своей родине, но и на всей территории венецианской Романии. В случае споров с местными, византийскими или трапезундскими, властями, интересы натурализованных защищались Венецией как интересы собственных граждан[1662]. Различия возникали во внутривенецианских отношениях. «Forenses facti Veneti per privilegium» должны были, осуществляя торговую навигацию, давать венецианской коммуне особые займы, если не имели дополнительных льгот[1663]. На территории Венеции они, естественно, не имели прав венецианского гражданства. Большой Совет Венеции специально рассматривал случай, когда иностранцы, живущие в венецианских факториях, отказывались платить венецианские налоги, заявляя, что с ними следует поступать, как с местными жителями, но в то же время пользовались фискальными льготами, как венецианцы, в отношениях с местными властями. Большой Совет предложил им альтернативу: либо считаться местными жителями и лишиться привилегий натурализации, либо платить венецианские налоги[1664]. Несмотря на такое положение, явно указывающее на прагматизм жителей при натурализации и фискальный характер самого института, натурализованные прочно вживались в инфраструктуру фактории. В 1407 г., покидая Трапезунд, байло Гуссони оставил для охраны крепости лишь 7 «белых» венецианцев (при отсутствии главы фактории)[1665].
1654
Например:
1656
ASG, SG, PS 1402, f. 98r–99r (
1659
ASV, MC, Spiritus, f. 96v (DA. T. 1. P. 308–309) — 4/VII 1339. В Регестах Ф. Тирье (DA. N 472) содержится утверждение, что для натурализации требовался пятилетний срок пребывания под опекой консула. В тексте документа такой оговорки нет.