Помимо венецианцев и генуэзцев в Тавризе вели торговлю купцы из Пизы, Пьяченцы, Асти[515].
В 1344 г., во время смут, генуэзская фактория в Тавризе была разгромлена. Нанесенный ущерб составил огромную сумму: 200 тыс. лир гроссов, что отражает большой объем коммерции. После этого генуэзцы запретили всякую торговлю своих граждан в Персии и попытки эмира Малик Ашрафа вернуть итальянцев на рынки его державы успеха не имели[516]. Смуты и эпидемии холеры снизили торговую активность, сократили население Тавриза более чем в 2 раза[517]. Лишь постепенно, с 60-х годов XIV в., коммерческая деятельность международного масштаба, хотя и медленно, и не в полном объеме, восстанавливается. Генуэзской фактории уже, видимо, не существовало, а попытка генуэзцев создать ее, приобретя у хана Увайса участок земли на вершине горы, чтобы построить замок и гарантировать безопасность купцов, не увенчалась успехом[518].
Венецианцы в 1344 г. скорее всего не пострадали, так как еще в 1338 г. ими был введен полный запрет торговли с Тавризом и отдан приказ своим гражданам в течение двух месяцев покинуть город[519]. Проект снять запрет в 1339 г. был отклонен[520]. Предложенные ханом Увайсом гарантии безопасности не привели к восстановлению венецианской торговли и нарушались (1370). В 1372 г. был ограблен караван венецианских купцов[521], и после этого торговля с Тавризом в еще большей мере сосредоточилась в Трапезунде. Венецианского консула в Тавризе не было, и все коммерческие споры разрешал байло в Трапезунде. Посредническая торговля через Трапезунд сохранила значение: в 1364 г. в Тавризе было ведомство, функцией которого было взимать налог с западноевропейского текстиля, продолжавшего поступать в город[522] с караванами из Трапезунда[523].
Керасунт (тур.: Гиресун) — черноморский порт западнее Трапезунда, второй по величине город империи Великих Комнинов. Его значение в международной торговле отмечено в источниках с XII в.[524], хотя коммеркиарии Керасунта (чиновники, взимавшие торговые пошлины) известны по печатям VII–VIII вв.[525] В начале XIV в. Керасунт был главным центром экспорта квасцов[526]. Не менее важной была его роль как крепости. В 1301 г. он выдержал осаду туркменов и стал свидетелем их разгрома Алексеем II, построившим новые укрепления[527]. В 1341–1355 гг. Керасунт был ареной гражданских войн в империи[528]. В 1348 г. он был сожжен и взят штурмом генуэзцами, которые не удержали города[529]. Наконец, в 1396/97 г. он был взят эмиром Халивии Сулейман-беком. Сообщивший об этом Астарабади отметил неприступность замка и то, что до этого никто из мусульман не покорял его[530]. Туркмены, видимо, также не удержали города, так как Шильтбергер, попавший в турецкий плен после Никопольской битвы (1396) и описавший затем район Понта, отметил принадлежность города Трапезундской империи[531]. Замок Керасунта стоял на высокой скале, окруженной стенами[532], и пал лишь в 1461 г. вместе с Трапезундом[533]. При османах крепость утратила прежнее значение и пришла в запустение[534].
Оживленная генуэзская торговля в Керасунте прослеживается с 90-х годов XIII в.[535] и продолжается на протяжении всего XIV в.[536] Однако никаких следов итальянских факторий в городе нет. Наличие крупных факторий в близлежащих Симиссо и Трапезунде делало излишним прочное обоснование итальянцев в имевшем более ограниченное экономическое значение городе.
Среди городов Западного Кавказа, экономически; связанных с Южным Причерноморьем, выделяются Бати (Батуми), Фассо (Поти) и Севастополь (Сухуми). В XI–XII вв., как показало исследование М. В. Габашвили, города Западной Грузии в целом испытывали упадок: в условиях, когда черноморская торговля была монополизирована Византией. Тенденции к восстановлению их: коммерческой активности появляются в конце XII–XIII в.[537] С переменой путей международной торговли во второй половине XIII в. растет и значение портов Западного Кавказа, несмотря на неблагоприятную внешнеполитическую обстановку, вызванную татаро-монгольскими завоеваниями и усилением феодальной раздробленности[538]. Но импорт итальянского текстиля в Западную Грузию не полностью возмещался экспортом местной продукции из-за слабости местного ремесленного производства на рынок. Упадок посреднической торговли шелком, сокращение серебряной чеканки с конца XIV–XV в. усилили роль работорговли в покрытии дефицита платежного баланса[539].
515
516
Stella Annales… Р. 140;
521
DVL. T. 2. P. 158 — V 1370, P. 158–159 — 22/VIII 1370. P. 163. SM, XLVIII, f. 142r — 20/VII 1396.
522
527
530
536
Например:
537
См.:
538
См.: