Другой, чем Виони и Папачиза, тип купца — предприниматель, ведущий дела, находясь вне портов Черноморья, через агентов и посредников. Пример Бадоэра уже был нами рассмотрен. Еще один, довольно типичный случай — Гульельмо Квирини (1400–1468), патриций среднего достатка, обладавший патримонием от 3 до 10 тыс. дукатов, большая часть которого инвестировалась в торговлю, которую Квирини вел, не выезжая из Венеции, с Лондоном, Брюгге, Севильей, Балканами, Бейрутом, Константинополем, Таной, Синопом, Трапезундом, не считая городов Италии. У Квирини были постоянные связи с домами Барди и Медичи. Данные из сохранившейся книги копий писем Квирини за 1428–1461 гг. были проанализированы Дж. Луццатто и У. Туччи[1380]. Осуществляя связи с флорентийскими банкирами, сам Квирини наряду с торговлей, вел кредитные и финансовые операции. В Трапезунде интересы Квирини представлял его брат Бартоломео, после кончины которого в 1435 г. дела Гульельмо там сворачиваются, а также фактор Квирини Джованни ди Скарпанто. 26 июля 1428 г. Г. Квирини предоставляет Скарпанто, отправлявшемуся на галеях «линии» в Трапезунд, 200 дукатов, чтобы тот их инвестировал в Фессалонике в серебро и затем передал в Трапезунде брату Бартоломео для закупки шелка (еще раз к вопросу о платежном балансе!). Операция увенчалась полным успехом, так как в следующем году тому же Скарпанто авансировалось уже 450 дукатов (на 100 он должен был купить ткани, а остальное помещал в серебро). В 1430 г. инвестиции еще более выросли и осуществлялись по той же схеме. Зарабатывал Квирини как на реализации товара, так и на камбии. После смерти брата Гульельмо не инвестировал новых средств, но использовал оставшиеся в Трапезунде долги для приобретения шелка, специй, красителей. Все это показывает большое значение постоянных контрагентов в портах Черноморья для венецианских предпринимателей.
Несмотря на извлечение доходов от камбиев, венецианское купечество, в отличие от флорентийского, основные прибыли извлекало не от кредитных и банковских операций, а от непосредственного ведения торговли. Прирост капиталов на Леванте был высок. Андреа Барбариго, начавший в 18 лет торговлю с 200 дукатами, через 30 лет увеличил свое состояние в 50 раз[1381]. Это был купец типа Квирини, с широким размахом деятельности в разных пунктах мира.
Томмазо Санудо, венецианский купец, скончавшийся в 1374 г., вел еще более масштабные, чем Квирини, операции в Трапезунде. К моменту смерти стоимость товаров в его магазинах и складах, а также купленных в Александрии и Трапезунде и находившихся в пути, составляла 16 225 дукатов. Среди товаров преобладали перец, шелк, жемчуг. Их сбыт через Трапезунд не прекратился и в эти трудные годы. Дж. Луццатто предположил, что названная сумма была ниже средней годовой суммы операций Санудо[1382]. Объединяясь в общества, купцы такого рода могли скупить весь груз специй, привезенных с Востока в Трапезунд, как это сделал в 1326 г. Якопо Малипьеро[1383]. Связи Малипьеро с Трапезундом были, видимо, постоянными: в 1340 г. он посылал туда свои товары и сам отправлялся на галеях[1384].
Итак, как прямое, так и косвенное участие венецианских купцов в торговле с городами Южного Причерноморья было значительным. Но их предпринимательство не было монопольным ни на Леванте[1385], ни тем более в Причерноморье, где доминировали генуэзцы. Средством упрочения положения для них была концентрация капиталов, кооперирование как с генуэзцами, противниками и компаньонами одновременно, так и с местным населением.
1380