Если в 40–50-е годы XIV в. генуэзцы ставили задачу вытеснить венецианцев из Черного моря вообще и Азовского в первую очередь, то в 60-е годы XIV в. спор носил локальный характер. А после того как он был решен договорами сторон с Трапезундской империей в 1349 и 1367 гг. и особенно после Кьоджской войны (1378–1381), почвы для глубоких противоречий собственно в понтийском регионе не было. Последующие столкновения носили эпизодический характер[1596]. Сдерживающим фактором был рост османской угрозы[1597]. В первой половине XV в. как генуэзцы, так и венецианцы стремились соблюдать с османами хорошие отношения. По договору с турками в 1403 г. замки генуэзцев на Черном море не должны были платить дани османам. Турецкие порты были открыты для экспорта зерна. Османы обязывались возвращать генуэзских рабов республике[1598]. Так как право марки отменялось, турки должны были возвращать имущество купцов, потерпевших кораблекрушение у их берегов, владельцам. Генуэзцы не платили коммеркиев в турецких портах, в том числе в Карпи, как другие западноевропейцы[1599]. Генуэзцам удалось также добиться разрешения султана укрепить те фактории, которые находились на турецкой территории, например Симиссо (1424). Свои отношения с османами как до, так и после 1461 г. генуэзцы строили на принципах максимальной аккомодации к новым условиям турецкого господства, стремясь путем договоров, а также и сотрудничества уберечь собственные интересы и отстоять свои фактории[1600]. И Венеция до 1453 г. в целом следовала той же политике, но она не имела факторий на османской территории в черноморском регионе и менее соприкасалась там с турками. В глазах венецианцев до 1453 г. османская экспансия имела двоякие последствия. С одной стороны, венецианцы не могли не видеть грядущей угрозы и их владениям, с другой — надеялись на ослабление соперников. Они торговали в турецких портах Эгеиды и упрочили там свои позиции[1601]. Но в 60—70-е годы XV в. в отношениях Венеции и Турции преобладала враждебность: шла борьба за судьбы венецианского домена в Восточном Средиземноморье.
Как уже отмечалось, османские завоевания не привели к прекращению итальянской торговли на Понте. Мнение В. Гейда, М. Зильбершмидта и других ученых XIX — начала XX в. о том, что 1461 год уничтожил итальянскую коммерцию и сами фактории на Понте[1602], теперь решительно пересмотрено[1603]. Но столь же очевидно, что три османских удара: Константинополь (1453), Южное Причерноморье (1461), Каффа (1475) привели к резкому сокращению торговли, ее деградации и дестабилизации. В период между 1453. и 1475 гг. объем всей международной торговли Генуи сократился по меньшей мере на треть по сравнению с первой половиной XIV в.[1604] К 1482 г. поворот генуэзской торговли на Запад уже совершился[1605].
Но если с 1453 г. османская проблема выдвигается на первый план как для Генуи, так и для Венеции, то в предшествующий период их внимание в не меньшей степени было обращено на взаимоотношения с местными правителями. С Трапезундской империей они были основаны на пожалованиях хрисовулов, где оговаривались права и обязанности сторон, с правителями Синопа и Кастамона они были неустойчивыми, а до середины XIV в. и прямо враждебными. Затем с основанием фактории на территории эмирата они приобретают более регулярный характер. Методы политики итальянских республик были разными, но главная цель заключалась в поддержании привилегий и благоприятных условий коммерции. Суть привилегий хорошо прослеживается по договорам Венеции с Трапезундской империей[1606]. Это — право свободного проезда через территорию империи, охраны личности и имущества купцов, право (при условии уплаты коммеркиев) совершать любые торговые операции, иметь собственные меры и своих торговых маклеров, право на определенную территорию для устройства фактории, возведения церкви и строений, на избрание собственного байло или консула с полномочиями, как у всех подобных оффициалов на Леванте, право на то, чтобы суд над венецианцами вершил только байло и венецианские судебные чиновники, право на совместную стоянку трапезундских и венецианских судов в порту столицы империи. К изначально полученным в 1319 г. привилегиям делались затем некоторые добавления и уточнения: например, гарантии защиты от вероятных противников (генуэзцев), от произвола местных чиновников и архонтов, от незаконных поборов, предоставление права на строительство укреплений. Вместе с тем хрисовулы предусматривали ответственность венецианского байло за неуплату коммеркиев и утайку товаров венецианцами, признание верховной власти трапезундских императоров. Но и вина за ограбление венецианских купцов на территории империи и даже за ее пределами, по пути в Тавриз, если в путь отправлялись по совету императора, возлагалась на него, с требованиями компенсировать ущерб[1607].
1596
Захват венецианской кокки генуэзцами; для выплаты компенсации был назначен арбитражный суд: ASV, Commemoriali, X, f. lOv (I Libri Commem, Regesti. T. 3. P. 314–315) 28/VI 1406. SM, LI, f. 108v (RS, N 1602) — 6/III 1416, f. 115v–116r — 26/III 1416: венецианский супракомит галеи оказывает помощь трапезундскому императору в войне с Генуей, но сама Венеция стремится соблюдать нейтралитет и не откликается на просьбы императора о военном союзе против Генуи.
1601
Cf.:
1603