Быстрым шагом к ним подошла третья – блондинка в шортах, с отвратительными браслетами, с яркими сережками, в темных очках, заговорила по-русски…
Чтобы не уходить, Роман заказал гноччи. Он объелся. Было потно и липко, но все смотрел, косился, слушал их голоса.
Высокую кариатиду зовут Юля. Пониже, губастенькую в серебряном платье – Света. Они живут здесь, в его отеле, утром ездили в Бардолино. «Познакомиться, подойти… Пошутить… Что я им скажу? «Привет!» – какая банальность. «Привет, русским красавицам!» – пошлятина. Что им сказать?» Светлана смотрела на него в упор и улыбалась. Роман стал есть гноччи так, словно час до этого ничего не ел. Он больше не поднял взгляд на неё. Было страшно неловко.
«Какой красивый европейский мальчик. Жаль, что я так плохо знаю языки. Но ничего, если встречу его одна – обязательно познакомлюсь», – думала Света. Через пять минут они расплатились и ушли. Роман давил вилкой гноччи. Он не мог встать и уйти следом. Казалось, что все наблюдают за ним. Все смотрят, и вот сейчас решат, что он побежал за ними. Он сидел еще минут пятнадцать, размазывая мучные изделия по краям тарелки.
Пока собирался в номере, пытался придумать оригинальную шутку или приветствие, и с каждым разом выходило все хуже. Он встретил их на пляже через час. Света и Юля читали а третья – писала что-то в общей тетради.
– Привет, три русские грации! – улыбнулся Роман и бросил полотенце рядом. Девушки заулыбались, начались шутки и подколки, традиционные вопросы «из какого вы города», да «давно ли здесь» и «который раз в Италии». И чем больше он болтал с ними, тем больше любовался третьей – блондинкой с резкими чертами, с чуть грубыми шутками, чуть безвкусно одетой. Чуть… чуть… чуть похожей на…
Сенечка писала рассказ. Это был небольшой конспирологический любовный детектив о человеке без отпечатков пальцев – порядочном, но попавшем в водоворот страстей и преступлений. Рассказ был глубоким, образным и ироничным, но как и все предыдущие – не приносил удовлетворения. Сенечка в очередной раз подводила повествование к самому ядру, к самому вкусу, ожидая, что сейчас писать то, ради чего все задумывалось, ради идеи, будет тягостно сладко, но в тот момент она понимала, что все главное сказано. Надо ставить точку. Продолжение будет затягиванием и все кончалось. Это было похоже на не слишком-то удачный половой акт, когда вроде бы какой-то процесс был, и ощущения имели место, но самого главного не последовало. Вначале ее это тяготило, после нескольких книг фрустрация стала самоцелью.
Сенечка чуть свысока смотрела на незамужних подружек, которые напропалую кокетничали с новым знакомым. Искупались. Мимолетные фразы, полотенца, ветер, продавец мороженого… Она продолжала нанизывать на тягучую паутину смысла липкие капельки слов своего сочинения.
– Что вы делаете, Ксения?
– Да так… пишу, – она хитро улыбнулась.
– Роман?
– Любовно-детективный рассказ.
Роман был так далек от любовно-детективных рассказов, что кроме как с сарказмом относиться к этому не мог.
– Вы писатель, Ксюша?
– Я врач, но иногда пишу, чтобы отвлечься, – это было сказано так свысока, что Роман стушевался. Чтобы не выказать робость, он со смехом и комичным недоверием спросил:
– Печатают?
– Да. У меня вышло четыре книги, – тон был равнодушный, улыбка – снисходительной.
– А вы, Рома, не читали Ксению Майорову? Обязательно прочтите, – добавила Юлия.
«Пафосные потаскушки…», – подумал Роман. Они еще поболтали о литературе, а потом долго лежали молча, обливаясь послеобеденным ультрафиолетом.
Ночью была гроза и на Гарде и в Малаховке. Ветер невидимым великаном рвал и не мог порвать белые тряпки штор на балконах.
Утром гор не было видно, на волнах играли барашки. Роман сел на береговую гальку, вдохнул глубоко.
Безлюдно. Свежо. Что-то похожее на ящериц или гусениц трепетало на камнях.
Мальки. Рыбок длиной не больше сантиметра выбросило штормом. Он стал собирать их в ладонь. Собрал всех, который увидел, штук пять или семь. Выпустил.
Радостный, что сделал что-то хорошее он стоял по щиколотку в воде, с улыбкой смотрел под ноги. «Рыбки-капельки. Как легко погибнуть в своей же стихии. Килограммовым гигантам это уже не страшно. В Гарде обитают такие чудовища, что не под силу крупной чайке. Зато их ловит человек. Когда вырастаешь, проблемы не исчезают. Они меняются вместе с тобой». Он наслаждался возникшим философским образом. Задумчивый, все еще с улыбкой он обернулся на берег. С балкона второго этажа на него смотрела Сенечка.